Навсегда твоя роза

Уголки губ скривила улыбка. Еще две недели — и у него будет сто долларов для мистера Стэнфорда из банка, и тогда дом старого Хандли станет новым жилищем Джоунза. Благодаря щедрости Майкла Рафферти, долгим часам работы на стройке и лесопилке, Янси соберет деньги на материалы для ремонта и даже на кое-какую мебель. Хотя и не на всю. Просто ту, без которой не обойтись. Пройдет еще много времени, прежде чем дом станет пригодным для Ларк.

— Янси? — она произнесла его имя с вожделением.

Ковбою так хотелось рассказать девушке о своей любви. Отправиться к ее отцу и объявить, что все решено окончательно и бесповоротно. Обнять девушку, поцеловать и заниматься любовью с заката до восхода солнца.

Но время еще не пришло. Нет ни собственного дома, ни скота, а из мебели — лишь кровать да стул. Придется доказывать Вилли Райдеру, всему городу и себе самому, что он все-таки достоин Ларк. Нельзя делать то, о чем она без слов просит его.

— О, Янси, — со слезами на глазах прошептала Ларк.

Он сам удивился, как схватил девушку за руку и потащил из амбара на улицу мимо мужчин, куривших сигары под открытым небом, и дальше — к тому месту, где стояли лошади, повозки и брички.

Джоунз остановился так же быстро, как отправился в этот путь, обнял Ларк и страстно поцеловал. Мечта стала реальностью, раньше он и мечтать не мог о таком. Прошло много недель с тех пор, как она заманила его в рощу и подставила губы для поцелуя. Янси чувствовал то же, что голодный на богатом банкете, и брал от жизни все, наплевав на возможные последствия.

Роза видела, как подругу увели из амбара.

— Похоже, Янси влюблен так же, как и я, — тихо прошептал на ухо Майкл.

Девушка вздрогнула.

— Пора нам станцевать, миссис Рафферти. Ты весь вечер проторчала рядом с пуншем, пусть теперь поработает кто-нибудь другой.

— Но я…

Подражая Янси, Майкл решительно взял жену за руку и повел в круг танцующих. Она хотела изобразить гнев, представив, что муж опять навязывает ей свою волю, но ничего не получилось. Розе искренне хотелось станцевать с Майклом.

И она отдалась в его объятия так, словно провела в них долгие годы. Рафферти прекрасно вел жену под музыку, позволив ей чувствовать себя умелой и грациозной, хотя Розе казалось, что у нее обе ноги левые.

Она, наконец, подняла глаза на мужа. От его взгляда сразу стало теплее на душе.

Будут ли они сегодня заниматься любовью?

— Рафферти!

Услышав голос отца, Роза застыла на месте, хотя Майкл прикрыл ее своим телом так, что девушка оказалась за спиной и выглядывала из-за мужнина плеча, надеясь увидеть происходящее.

— Похоже, ты все знал? — пьяный Глен сотрясал кулаком перед лицом Майкла. — О железной дороге… И поэтому купил постоялый двор!

Музыканты перестали играть, вокруг собрались люди.

— Сейчас не время обсуждать дела, мистер Таунсенд, — спокойно ответил Рафферти.

— Да мне плевать! Тебе это так не пройдет! — и он, как зверь, бросился на зятя.

Еще держа Розу за руку, чтобы обезопасить ее, Майкл перехватил нападавшего.

Прежде чем Глен снова занес кулак, появился шериф, схватил его за запястье и вывернул руку. Раздался протестующий крик.

— Достаточно, — сказал Хэнк. — Придется отправиться в тюрьму и отоспаться там.

— Не того арестовываешь, шериф! Посади его за решетку! Этот сукин сын не только соблазнил мою дочь, но и украл постоялый двор!

Роза услышала возгласы удивления и заметила, что все смотрят на них.

Майкл быстро подскочил к тестю, схватил его за шиворот, оттолкнул от Хэнка и поднял над землей.

— Болтайте обо мне, что хотите, Таунсенд, но не смейте трогать мою жену! И немедленно объясните людям, что солгали. Иначе шерифу придется арестовать меня за то, что я сломаю вам шею.

Роза чувствовала ярость мужа и видела ужас, написанный на лице отца.

— Говорите, — опять приказал Рафферти, сжимая хватку на шее тестя.

— Майкл… — предупреждающе сказал шериф.

— Я жду! — тон смягчился, но в голосе прозвучала еще большая угроза.

— Это… — выдавил Глен хриплым шепотом, — неправда…

Рафферти кивнул.

— Благодарю. А теперь послушайте меня. Случилось так, что я люблю вашу дочь, и не позволю ни вам, ни кому-либо другому причинять ей неприятности. Ясно, Таунсенд?

Глен лихорадочно закивал головой.

— Отлично, — Майкл толкнул тестя в сторону ожидавшего шерифа. Потом отряхнулся, словно от прилипшей грязи, и повернулся к Розе. — Кажется, ты обещала мне танец, — он опять обнял жену, кивнул музыкантам, и те начали играть.

Роза даже не заметила, как Хэнк увел отца и другие пары начали вальсировать, ибо была слишком занята мужем, слова которого звучали у нее в ушах:

«Случилось так, что я люблю вашу дочь, и не позволю ни вам, ни кому-либо другому причинять ей неприятности».

Майкл отвечает за каждое сказанное слово. Он любит ее.

«Но как долго это продлится?»

Роза боялась верить, ибо хорошее никогда не оказывалось долговечным в ее жизни. Вдруг так произойдет и сейчас?

Однако всей душой она стремилась к тому, чтобы любовь мужа выдержала испытание временем.

Если бы только она не сомневалась.

ГЛАВА 29