Навсегда вдвоем

Всего одна ночь, и она возвратится к привычной жизни, основная часть которой была посвящена работе. А вечера Эйдин обычно коротала за просмотром фильмов в одиночку. Что ее более чем устраивало.

Глава 2

Шестнадцать спален, восемь гостиных. Бальный зал на триста гостей. Две библиотеки и еще куча комнат, в которых Патрик редко бывал. И все же ему претила мысль делить с кем-то дом. Хотя уже наступила полночь, и всего через несколько часов она уйдет.

Но последние несколько лет он посвятил исключительно работе и настолько свыкся с уединением, что ему стало не по себе от присутствия другого человека.

Два года назад, после очередного бессмысленного спора с сестрой, Патрик пришел к выводу, что должен сосредоточиться на том, что у него лучше всего получалось. Его отношения с Орлой превратились в бесконечную борьбу характеров. И для него стало облегчением избавиться от необходимости постигать тонкости человеческого общения и погрузиться в простой и понятный мир работы, где все предельно ясно.

Патрик до сих пор не понимал, что пошло не так и где он оступился. Ведь раньше они с Орлой были так близки. Одиночество и страх после смерти матери убивали его. Но улыбающаяся и болтающая без умолку сестренка спасла его.

А потом скончался их отец. Сестре тогда исполнилось шестнадцать, и практически за одну ночь из веселой и беззаботной она превратилась в угрюмую и молчаливую девочку.

Стук ветки в оконную решетку вернул его к реальности.

Патрик поставил баночку с чаем рядом с уже закипевшим чайником и написал короткую записку, предлагая гостье угощаться всем, чем пожелает. Тем временем в его голове звучал недоумевающий голос отца, который отчитывал его за негостеприимность.

Надо уходить, пока сюда не спустилась Эйдин. Но в его сознании всплыл ее образ – она стоит посреди холла, и капелька дождя свисает с ее нижней губы. Ему вдруг захотелось попробовать на вкус ее чувственные губы…

Может быть, мгновенное влечение к ней можно списать на то, что у него давно никого не было.

Что очень странно для мужчины, которому с трудом давалось раньше устоять перед красивой женщиной. Но два года назад его пристрастие к коротким бурным романам исчезло. А серьезные отношения – совсем не для него.

Послышался мягкий стук в дверь. На пороге стояла Эйдин.

Ну почему он не ушел раньше? Теперь ему придется о чем-то с ней говорить.

Она закатала рукава рубашки и штанины до колен. Ее все еще влажные волосы теперь приведены в порядок и напоминают блестящий темный шелк, рассыпанный по плечам. Патрик заметил, что две верхние пуговицы рубашки не застегнуты. И хотя обнаженным оказался всего лишь маленький треугольник кожи, его пульс молниеносно отреагировал на это ускорением.

Патрик смял написанную им записку, призывая на помощь самообладание.

– Чайник вскипел. Пожалуйста, выпейте чаю и поешьте что-нибудь. В холодильнике полно всего.

– Спасибо. – Когда Патрик уже приближался к двери, Эйдин добавила: – Я вам очень благодарна за то, что вы приютили меня на ночь. И извините, если я вас разбудила.

Договорив, она покраснела и обхватила талию руками, выжидающе поглядывая на него. Ее смущение почему-то очаровало его.

– Утром я отдам распоряжение, чтобы управляющий имением отвез вас домой.

Эйдин упрямо покачала головой:

– Нет, я пойду пешком. До моста недалеко.

– Хорошо.

Самое время отправиться спать. Но что-то держало его. Наверное, все дело в Орле и в том, как Патрик хотел бы, чтобы обошлись с его сестрой, попади она в подобную ситуацию.

– Давайте начнем сначала? – предложил он. А затем подошел ближе и протянул ей руку: – Добро пожаловать в «Ашбрук».

Его широкая ладонь обвила ее тонкую изящную руку.

– Вы еще не согрелись, – заметил Патрик, ощутив холод ее кожи.

Эйдин ответила ему слегка подрагивающим голосом:

– Да. Душ помог немного, но я промокла до нитки. Я еще никогда не видела такого шторма.

Патрик тут же подошел к кладовой и, достав пару пледов, которые использовал во время верховой езды, протянул их ей.

– Спасибо. Я… – Ее голос вдруг стих, а затем ее лицо расплылось в очаровательной улыбке: – О, привет, красавчики.

Патрик обернулся и увидел объект ее восхищения. Двое золотистых лабрадоров покинули спальные места в кладовой и, виляя хвостами, с радостью шли к ней. Собаки ласково принялись тереться о ее ноги. Эйдин наклонилась, чтобы погладить их, и на долю секунды он мельком увидел соблазнительную округлость ее груди. Бюстгальтера на ней не было. Кровь застучала в его висках.

– Они замечательные. Как их зовут?

– Перец и Соль.

Вздернув бровь, она ухмыльнулась:

– Довольно необычно.

Дразнящие нотки в ее голосе ласкали его слух. Ему вдруг захотелось продлить этот момент легкости и непринужденности между ними. Но Патрик лишь сухо произнес:

– Напомните, пожалуйста, мне ваше имя.

Огорченно вздохнув, Эйдин всплеснула руками:

– Я так и знала. Я вас все-таки разбудила, не так ли?

– Может быть, я плохо запоминаю имена?

Ее глаза прищурились.

– Что-то я сомневаюсь. А вы всегда так рано отправляетесь в постель?

Как только слова слетели с ее уст, она прикусила нижнюю губу и потупила взгляд.