Навстречу Империи: Начало

— Ну ты же понял, кого я имею в виду, верно? Значит всё понимаешь.

— Конечно понимаю, — хмыкнул админ, — дракон тебя так полоскал во все разы, упоминая и нас, между прочим, тоже. Так что догадаться, что ты думаешь о корпорации, нетрудно. Другой вопрос, почему ты думаешь о ней именно это.

— А что я ещё должен думать? Ведьма, подчиняющая всех подряд, дриада, считающая себя гномом, истребление популяций крыс и волков в отдельно взятой стартовой локации, беспроблемная расправа над нежитью, халявный Ритуалист — и это лишь малая часть творящегося беспредела.

— Не нужен Ритуалист? — снова включив ехидство, спросил Герман. — Так мы заберём честно нажитого специалиста, ты только скажи.

— Ага, заберут они, — тут же возмутился я. — Нет уж, раз дали, будет у меня. А там может и поймёте, что на пользу это вам не пойдёт.

— Это почему же? — проявил интерес ангел. Правда, интерес этот был скорее попыткой убить скуку, очень уж тянуло от вопроса ленью.

— Я сильно сомневаюсь, что почти за полвека люди сильно изменились, — начал я. — Больше чем уверен, человечество всё так же терпит несправедливость, если она хоть как-то касается их. В моё время уже начинались проявления ненависти к кому-либо, если он сделал или даже сказал что-то «не то», сейчас это должно стать повсеместным явлением.

— Стало, — подтвердил Герман. — Каждый, особенно известные люди, должны тысячу раз задуматься, прежде чем что-то скажут, а уж тем более сделают. Звёзды всех мастей стали одинаковыми, с одинаковыми мыслями и взглядами на жизнь, личности исчезли.

— Ну вот, я об этом и говорю. В две тысячи семнадцатом посредством бойкотов и соцсетей люди разрушали карьеры и репутации других людей из-за такой мелочи, как недостаток чёрного цвета в чёрно-белом маникюре. Сейчас это уже должно дорасти до транснациональных корпораций и куда более серьёзных поводов. Так как ты думаешь, что скажет общественность, если узнает о помощи со стороны разработчика и держателя игры одному единственному игроку-ноунейму?

— Ну не такой уж ты и ноунейм, люди тебе деньги собирали, которым ты почти не пользуешься. Те самые люди, которые основали и состоят в Фонде памяти автомобильных катастроф твоего имени.

— Ну и сколько их там, в этом Фонде? — полилось ехидство уже из меня. — Ровно две тысячи четыреста семнадцать человек. Ну или всего чуть меньше двух с половиной тысяч, если точнее. Из десяти миллиардов землян. Песчинка в пустыне, не более.

— Ты ведь видел статьи, посвящённые твоей оцифровке, верно?

— И реакцию на эти статьи тоже видел. «Вспомнили старьё, молодцы», «Ну и кто это такой, что так много странной радости», «А ныне живущим от этого какой прок?» и прочие комментарии. И это я ещё нецензурные в пример не привожу, которых тоже достаточно. Люди не на вашей стороне в вопросе постоянной помощи одному мне. Но вы не можете этого не понимать, не верю я, что у вас там все откровенно глупые.

— Правильно делаешь, что не веришь, — отозвался ангел. — Тебя и впрямь по миру знают не особо хорошо. Да даже в твоём родном Петербурге кроме этих двух с половиной тысяч ты всем до одного места. И узнай определённые радикально настроенные журналисты, освещающие события игрового мира, об этой помощи, стёрли бы РубиКом до атомов. Точно также, как стирали другие, куда более весомые корпорации за менее серьёзные проступки. Но они этого не сделают.

— Да-а-а? И почему же?

— Потому что нет никакой помощи. Всё, что у тебя есть на данную минуту, ты заработал сам.

— Серьёзно? Сам?

— Ну, на самом деле не совсем сам, но всё в рамках, у кого угодно можешь спросить. Да хоть у тех же журналистов-топунов.

— У кого? — конкретно так не понял я. — Что за неологизмы вы тут на придумывали, пока я в отключке был?

— О, этого добра было навалом. Три года назад выходил трёхтомный словарь сленга русского языка двадцать первого века. Трёхтомный! Можешь себе представить масштаб бедствия?

— Могу, — сглотнул я, — очень живо могу. Поиздевались над языком, конечно, знатно. Так с топунами-то что?

— С топунами всё просто, — улыбнулся ангел, сверкая зубами как из рекламы пасты. — Топун от слова топить. Тех, кто занимается преднамеренным уничтожением какой-либо рабоче-социальной общности людей и называют топунами. Но даже эти ребята в твоём случае будут бессильны.

— Неужели? И что же их остановит? Я пока ничего такого не вижу.

— Ты правда хочешь это знать?

— Очень, — подтвердил я. — Расскажи мне всё, что можешь.

— Ну наконец-то, — протянул Герман, разминая шею и руки, словно боксер перед раундом. — Ты даже не представляешь, как долго я искал собеседника, которому могу выговориться. Быстро нам расстаться не получится.

— Чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь, — выдал я очевидную истину.

— Ну что ж, приступим, — перешёл на лекторский тон админ. — Для начала, о юный падаван, скажи, что ты знаешь об игровой индустрии эпохи полного погружения? О, нет, не стоит, я читаю тебя как открытую книгу. И знаешь об индустрии ты лишь непосредственное наличие технического аспекта.

— Допустим, и что с того?