Навстречу мечте. Книга 2. За горизонтом минувших десятилетий

– Покидая московские просторы, Вера Александровна, коренная москвичка, боялась Сибири, а нашла в лице сибиряков родных, сердечных, учтивых и щедрых людей. Нравилось молодому доктору, что сибиряки, несмотря на большие семьи, живут дружно, почитают старших. Голос у сибирячек ласковый, певучий, успокаивающий. Суровый сибирский климат им по душе! К трудностям с детства привычны… Сибиряки приняли Галю-москвичку как родную дочь. Долго её выхаживали. Кто парное молочко, кто ягодку приносил. Кузьма, дай бог ему здоровья, рыбьим и медвежьим жиром снабжал. По ложечке поили, на ночь раны смазывали – выходили Галю. Галя медленно поправлялась, превращалась в красавицу. Сначала глазки открыла – голубые, как небо. На личике румянец появился. Губки порозовели. Белокурая головка засияла. «Сахариночка[7] ты наша», – радовались соседки. Вскоре с фронта после тяжёлого ранения вернулся Василий – сын Марфы и Савельевича. Парень молодой, красавец, просто артист. Смущался Василий, что не может, как прежде, бегать и быстро ходить. А тут откуда ни возьмись – у них в доме красавица. Увидел он Галю – сразу влюбился. Она, модница наша, пудриться стала, замазывать следы, оставшиеся после болезни. Василий тоже пошёл на поправку, хромать меньше стал. Возьмёт свою гармошку, заиграет на весь двор. Тогда песня «На крылечке твоём»[8] в моде была. Галя рядышком на ступеньку крыльца пристроится, и они запоют так, что душа заплачет. Слава богу, на радость всем живы остались. Вася – молодец, не упустил Галю, недолго думал, женился. Она, как положено, его фамилию взяла, Непомнящей стала. А нам всем вроде дочки. Марфа – свекровь Галины – порой ревнует к нам! Да по-доброму. Сама-то рада-радёшенька. Породнились мы все в войну. Горе одно на всех досталось.

– Баба, а тётя Галя от нас в Москву не уедет? – спросила Лора.

– Куда же она от ребятишек да от Васи? Вон какая она теперь хозяйка – красавица, залюбуешься! Василий не прогадал, что на Гале женился. Теперь у них Валерка да Нинка. Москвичкой-то по-доброму её зовут. Красавица она наша.

Заботливая баба Лиза

– Баба, расскажи про дядю Володю, про лётчика, – не отступали от бабы Лизы неугомонные внучки.

– Про лётчика, про лётчика… только прежде – сыночка моего, – глубоко вздохнула баба Лиза.

– Это его фуражку вчера Валерка примерял? – удивились сестрёнки.

– Ох! Его, его! Где же вы нашли Володькину фуражку??

Владимир Димитров в краткосрочном отпуске в родном доме, г. Красноярск. Фото Виктора Димитрова, 1944 г.

В родном доме перед отправкой на фронт. Владимир Димитров. Фото Виктора Димитрова

– В стайке! В коробочке! Там ещё сумочка с большими очками, вот такими!

Наш военный лётчик[9] Владимир Димитров. Зима 1944 г. Фото Виктора Димитров

– Это не просто сумочка – планшет! Володькины друзья привезли, пока он целых полгода лечился в госпитале. Подбили самолёт его. Раненый, еле приземлился.

Продолжая раскатывать по столу тесто, баба Лиза пыталась уйти от тяжёлых воспоминаний. Только тяжёлые вздохи один за другим вырывались из её груди:

– Война, война! Сколько же бед она принесла в каждый дом. Вот и дедушка ваш молодым умер.

– Дедушка Ваня? – в один голос спросили сестрёнки.

– Ой, что это я опять про войну? Завтра мы фотокарточки посмотрим, покажу вам дедушку Ваню и родного его брата-героя дедушку Ганю[10].

– Настоящего героя?

– Да, настоящего. Ох-ох-ох! Все мы страха натерпелись, хотя всех ужасов войны не видели. Все, кто мог, ушли на фронт. А кто остался – сутками на заводе трудились. Для фронта все бились, старались так, что не до сна было. Последним куском хлеба делились. Эвакуированных из Москвы, из Ленинграда опекали. Они-то совсем без жилья и без родных остались. Да вы хорошо знаете их: Сашенька, Надя, Евдокия Димитриевна, Вера Александровна… родными стали за эти годы. Вечером увидим всех! Да что теперь-то горевать. Дождались мирных дней. Заговорилась я что-то. Батюшки! Тесто-то, тесто!!! Угли, золу пора клюкой выгребать из печки.

Баба Лиза, совсем раскрасневшаяся от жаркой русской печки, отодвинула в сторону заслонку, поставила поближе ухват, рядом деревянную лопату и обратилась к сестрёнкам Лоре и Тане:

– Я тестом займусь, а вы муку побыстрее рассыпайте по столу. Ты, Лора, у Танюшки учись! Смотри, какая она ловкая.

Баба Лиза вместе с помощницами насыпала муку на большой стол, аккуратно выложила тесто, ловко превратила его в круглый пушистый шар. С любовью поглаживая сдобное тесто, она приговаривала:

– Ах, какое тесто! Ну и тесто!

Девочки тоже с двух сторон, как баба Лиза, приглаживали ладошками душистое, ароматное тесто-шар. Стоило бабе Лизе отвернуться, как они умудрялись по щепотке сырого теста незаметно положить себе в рот.