Навстречу переменам

Да и вообще, за время этих лекций я узнала столько способов убийства себе подобных, что стала в серьез сомневаться в своем желании все-таки овладеть этим искусством. Однако, по некоторому размышлению, я пришла к выводу, что чем больше узнаю о предмете, и чем лучше буду контролировать свое тело, тем больший шанс буду иметь не нанести непоправимых повреждений противнику. Вдаваться же во внутреннюю полемику о том, что некоторым индивидуумам лучше не топтать эту землю вовсе, а  их убийство пойдет всем на пользу, я не стала. Уж больно скользкая это тема. А представлять себя в роли убийцы не хотелось вовсе.

На второй день после начала занятий к вечеру я умаялась на столько, что как только небо окрасилось в цвета заката, отправилась в каюту, чтобы, постанывая, уложить свою многострадальную тушку на койку. О том, как я буду себя чувствовать завтра, я не хотелось даже думать.

Скрипнув дверью, вслед за мной вошел отец.

- Еще не передумала знакомиться с холодным оружием?

И так это было сказано, что у меня закралась мысль, что все эти экзекуции проводились не просто так, а с целью отвадить меня от обучения. Однако, я отбросила эту мысль. Скорее уж отец так усердствовал в занятиях, чтобы подтянуть меня хоть до какого-то приемлемого уровня за то время, что осталось до занятий.

- А что бы это изменило? – Проговорила я уткнувшись носом в подушку и освобождая спину для массажа.

- Ну, не знаю. Возможно ты бы согласилась принять мое предложение об убежище.

Я на это лишь фыркнула.

- Неужели ты думал, что первые же трудности заставят меня отказаться от намеченного пути?

- Конечно, нет! Ты у меня не из того теста сделана. – В голосе отца проскользнула улыбка и почему-то грусть. – Просто мне, как отцу, хочется защитить тебя от всех невзгод этого мира. Но обстоятельства складываются так, что делают это желание невозможным, и это не может меня не расстраивать.

- Все будет хорошо. – Уже привычно проговорила я.

Отец на это лишь фыркнул и, разминая мне плечи, перевел разговор в другое русло:

- Сегодня будет шторм.

- А? – То ли спросила, тол ли просто простонал я.

- Разве ты не заметила, как усилился ветер? Да и горизонт заметно потемнел.

Заметила ли я? Да в последние часы единственной моим желанием было проковылять в каюту и плюхнуться на койку. Однако, гордость не позволяла, и я усиленно бодрилась.

- Понятно. – Так и не дождавшись от меня ответа хмыкнул отец. – В любом случае, если не хочешь всю ночь беспорядочно кататься по каюте, советую пристегнуться к койке ремнями.

- А?

- Ладно, болезная, засыпай, я сам тебя пристегну. Только ночью, если что, не пугайся и на палубу не выходи. Смоет на раз. И вообще, ничего не бойся. Этот корабль пережил уже не мало бурь. Переживет и эту.

От последнего замечания мне стало как-то неспокойно, однако очень быстро сон принял меня в свои желанные объятия, не давай себя накрутить.

Спала я, правда, недолго.

Как и предсказывал отец, начался шторм. Рядом на соседних койках уже лежали пристегнувшиеся Ромич и профессор. Кают на корабле было мало, всего две: капитанская и для возможных пассажиров, все-таки это было обычное торговое судно. Матросы же крепили свои гамаки в трюме.

Проснулась  я от того, что почувствовала сильную качку. Однако, очень скоро поняла, что та качка, которую я приняла за сильную, была лишь предвестником того, как начало болтать корабль уже через полчаса. Будь мой вестибулярный аппарат немного менее крепким, меня бы точно стошнило, а так ничего, мутило, конечно, но общий ужас ситуации как-то скрадывал эти ощущения. Не знаю, сколько длилась вся эта вакханалия, но в какой-то момент корабль особенно сильно шатнуло, после чего последовало ощущение падения. К этому моменту я даже молиться перестала, так как просто на просто выдохлась. Однако, это не помешало вцепиться в койку еще сильнее, хотя я даже не думала, что это возможно, и завизжать так, что у меня самой чуть уши не заложило. Последовавший за падением удар о воду заставил зубы клацнуть с такой силой, что лишь по счастливой случайности мне удалось не откусить себе язык. Корабль же затрещал так, что мне показалось, что мы сейчас пойдем ко дну. Сердце колотилось в ушах, ужас сковал тело, однако мгновения проходили за мгновениями, но ничего не происходило, кроме постоянной качки, конечно, к которой мы уже успели притерпеться.

Повернув голову, я увидела дикие глаза Ромича, койка которого была как раз напротив моей. Решив его поддержать, я попыталась улыбнуться, однако, судя по его ответной гримасе это у меня получилось из рук вон плохо. Скосив глаза на профессора, я увидела, что он лежит с крепко закрытыми глазами и что-то шепчет себе под нос. Представляю, как нелегко ему сейчас приходится, в его-то возрасте, в такой обстановке, и с его-то неприятием закрытых малых пространств.

На несколько минут установилось сравнительное спокойствие, и я почти уверовала, что самое страшное пройдено, однако следующая волна показала, что я обрадовалась слишком рано.