Навстречу ветру

Спать Хелена укладывалась в приподнятом настроении, перекатывая между пальчиками заветное колечко с совершенно глупой улыбкой на лице, согнать которую не получалось. С той же улыбкой девушка и проснулась на следующую треть. Сладко потянувшись, девушка решила, что можно еще немного понежиться в постели. Помечтав какое-то время о том, какой у них с Лиром будет дом и сколько там будет бегать детей, Хелена приняла волевое решение — пора вставать. Приведя себя в порядок и надев домашнее платье, девушка легкой походкой направилась в столовую, следуя ароматному запаху мясного пирога. И, уже спускаясь по лестнице, услышала, что отец не в столовой, а у себя в кабинете, и не один. И второй голос она тоже знала.

Развернувшись, девушка быстро и, по возможности, тихо добралась до потайной комнаты, которую ее отец использовал для обучения дочери торговым переговорам на наглядных, так сказать, примерах. Аккуратно открыв потайную заслонку, девушка приникла к глазку. Отец сидел за рабочим столом и, лениво перебирая какие-то бумаги, слушал вполуха его благородие Ситру.

Аристократ, хоть и безземельный, уже должен был вспылить от такого показного пренебрежения со стороны собеседника, но, видимо, заинтересованность Ситры в положительном исходе переговоров была высока. Тогда как отец, похоже, решил проверить всю глубину этого интереса, доводя своего партнера по торговому дому показным пренебрежением до белого каления. Настала пора узнать, о чем там речь идет. Девушка щелчком пальцев активировала усиливающий звуки артефакт.

— Я все же настаиваю, — его благородие говорил спокойно, но в словах чувствовалось с трудом сдерживаемое раздражение. — Я считаю, что подобный союз будет полезен обеим сторонам.

Ситра сидел в кресле без напряжения — невысокий, сухопарый мужчина лет сорока. Черные с проседью кудри, характерные для коренного месхиельца, были аккуратно уложены. Темно-карие глаза внимательно следили за собеседником. Благородные черты лица подчеркивались смуглой кожей. И все же было что-то в его облике, оставляющее неприятное общее впечатление.

— Ну, вы вполне можете настаивать и дальше, — Хален разве что только не зевал. — Вот только вы забываете о двух вещах. Во-первых, обоюдная выгода в этом деле не очевидна. Ваша выгода — да. Моя же — явно отсутствует. Выгода Хелены — ее вообще нет.

— Вы считаете, что мой сын недостаточно хорош? — попытка съехать с неудобной темы у аристократа не прошла.

— Разумеется, я так не считаю. Мы вообще сейчас не вашего достойного сына обсуждаем, а обоюдную выгоду от союза.

Союза… Союза? Только сейчас до Хелены дошло, что этот сиренево-золотистый высокородный попугай приперся к отцу свататься. Ее за муж? Да за кого?! За этого беспардонного повесу?! За придурка Джону?! Хелена глубоко вдохнула, ненадолго задержала дыхание и медленно выдохнула. Потом еще раз. Теперь можно попробовать разжать пальцы, а то уже лак на подлокотниках попортила.

— Не бывать этому! — пробурчала девушка себе под нос и прильнула к глазку.

Мужчины какое-то время думали каждый о своем, так что ничего важного девушка не пропустила.

— А во-вторых? — слова сиренево-золотистого партнера сочились ядом.

— А во-вторых, не смотря на мое к вам крайне благожелательное отношение, вы просто опоздали, мой дорогой Ситра.

— То есть как, опоздал?

Хелена едко улыбнулась. Молодец папка!

— Вот так. Не далее, как вчера моя дочь обменялась кольцами помолвки на ярмарке со своим будущим мужем, — Хален откровенно ухмыльнулся. — Так что ничем не могу вам помочь, мой друг.

Лер Ситра даже как-то успокоился.

— Этот обряд — седая древность. Вы же и сами это понимаете, — аил Анелджил утомленно потер переносицу. — Разве стоит нам — просвещенным людям — чтить столь древние, не побоюсь этого слова, варварские обычаи?

Это его благородие зря… Не стоило говорить коренному кесхейнцу о варварских обычаях. Ох, не стоило.

— Я уж не знаю, какие традиции сильны у вас на родине, ваше благородие аил Анелджил, — сухо произнес купец. — И уж тем более не предполагаю, как в Месхиеле вообще относятся к традициям…

— Довольно вольно относятся.

Его благородие Ситра изволит хамить. Совсем себя бессмертным считает. А отец позволил себе только бровью недовольно дернуть.

— Это и видно, — сухо продолжил между тем Хален. — Однако здесь, в Адраите, традиции свято чтут. К тому же я с утра не поленился прогуляться в собор Святой Церкви, чтобы уточнить у служителей, имеет ли силу данный обряд, или нет.

Ай да папка! Уел эту спесивую морду!

— И что узнали? — партнер спрашивал без особого, впрочем, интереса, вполне себе догадываясь, что и по этому направлению пообрубали все концы.

— Второй секретарь прелата согласился с тем, что обряды и традиции необходимо чтить, — смирение Халена можно было на хлеб намазывать.

Ситра аил Анелджил недовольно пожевал губами.

— Могу ли я узнать имя нареченного вашей дочери, чтобы при случае поздравить его?

Угу. Теперь этот цветастый старый боров попытается убрать жениха. Удачи, что еще скажешь.