Назад дороги нет

…оставаться у женских изб мне уже не хотелось. Я кивнула вслед удаляющейся женщине и пошла-таки к нашей избе, надеясь дождаться там отца. После беседы с Лурдой посёлок волкулаков разом утратил для меня всяческое очарование, даже наоборот — стал казаться на редкость неприятным местом. Почему у них всё так нелепо устроено? Тебе нравится женщина, но по какой-то причине тебе могут не разрешить создать с ней семью, зато навяжут другую, ненужную, нежеланную…

Впрочем, не настолько нежеланную, чтобы не заделать ей ребенка.

Я поморщилась, сделала ещё шаг по направлению к княжеской избе — и вдруг резко развернулась, стараясь не переходить на бег. Впереди шёл тот самый младший княжеский сын, Варг, «молодой и глупый», а ещё бесцеремонный и нахальный. Я узнала его даже со спины, моментально. И изменила маршрут, чтобы с ним не встретиться.

* * *

Посёлок волкулаков граничил с лесом, а такой дурой, чтобы углубляться в незнакомый лес, я не была. А потому просто пошла по влажной траве, доходящей до колена, вдоль кромки густой, несмотря на первые обильные листопады, стены лесных великанов.

И не заметила, как резко пошла вниз подмокшая от недавних дождей земля. Я попыталась остановиться, но безуспешно — ноги проехались по жирной жиже, и меня потащило вниз, уцепиться было совершенно не за что, соскользнув, я не удержалась на ногах и упала вперёд, буквально воткнувшись руками в сыто хлюпнувшую неглубокую лужу.

Было не больно, но обидно до ужаса. Кое-как я поднялась, промокнув и перепачкавшись, отёрла ладони о подол — ему уже ничего не могло повредить.

Огляделась — вокруг не было никого, полнейшая тишина, дикая. Наверное, звери обходят стороной волкулачий посёлок, чуют недоброе…

Именно что недоброе. Даже я его «чуяла», ото всех, отовсюду, даже от приветливой работящей Лурды… Кстати, о Лурде. Она же оставила мне подарок, можно использовать как полотенце.

Ткань туники была приятна на ощупь и буквально ласкала пальцы. Жаль портить подарок, второго такого никогда не будет. Добежать до избы, а уж там привести себя в порядок, хотя не знаю, найдётся ли внутри, чем… Нет, деревенская жизнь не по мне — грязно и никакой воды в доме. И это ещё осень, нет мошкары.

«И блох меньше», — мысленно добавила я. Выдохнула, обернулась, прислушалась — никого. Да и что делать волкулакам в каком-то грязном овраге…

— Заблудилась?

От неожиданности я чуть было снова не свалилась и обернулась. Варг стоял за моей спиной, и я не услышала его приближения, хотя по всему выходило, что он мог спуститься только так, как и я, соскользнув по склону. И при этом не наделал шума и равновесия не потерял, его босые ноги казались чище, чем мои сапоги.

Я выпрямила спину, хотя грязной и мокрой сохранять независимый вид было ох как непросто.

— Чего смотришь?!

— Небо и прародитель моего рода, Кусдаг, дали мне глаза, чтобы я смотрел, — насмешливо отозвался он. — Не бойся, не съем.

— Очень смешно, — фыркнула я. — Ещё скажи, что вы едите людей.

— Почему бы и нет, мясо — это всегда мясо. Ежели молодое и свежее, то вкусное. Вот к падали не притронемся.

— Мне нужно вернуться в посёлок, — сдалась я, это существо, выглядевшее как человек, но человеком не являвшееся, с его дурными шутками невольно внушало оторопь.

— Возвращайся, — волкулак махнул рукой, указывая на размокший склон. А может, всё это враньё, про их звериную сущность? На вид он совершенно обычный нахал, разве что глаза странные. И цвет, и взгляд: хищный, жадный — и в то же время чужой, словно на чужом языке кричащий.

— Мне не подняться, — процедила я сквозь зубы.

— Давай руку, помогу.

Я колебалась недолго. Стоило только глянуть на широкую протянутую ладонь и представить, как вкладываю в неё свои пальцы, горло сводило судорогой.

— Вот ещё. И вообще, нечего ходить за мной по пятам.

Он тоже отозвался моментально.

— Негоже так говорить с сыном князя. Не хочешь идти — оставайся тут. Может, тебе нравится грязь. Может, ты к ней привыкла.

Повернулся — и запросто ухватился руками за торчащие пучки травы. Там, где мои туфли скользили, его босые ноги действовали с неожиданной ловкостью.

— С дочерью чаровника тоже следует подбирать слова, — пробормотала я, глядя на склон так, что зубы заныли. Хорошей ученицей отца я не была, но кое-чего умела. Вода превратилась в лёд, и не ожидавший подвоха волкулак соскользнул вниз, перекатился на спину и так, на спине, проехал прямо к моим ногам, в ту же самую лужу, в которой стояла я. Ошеломлённым выражением на его лице, явно к подобному не привыкшему, хотелось любоваться бесконечным, но я сдержала торжествующую улыбку.

— Какая милая подстилка, как любезно с твоей стороны. Устал? Оставайся так. Может, тебе нравится грязь, княжеский сын.

Вот теперь он оскалился и зарычал, по-прежнему глядя на меня снизу вверх. Мне стало страшно. Но я заставила себя стоять неподвижно — и улыбаться.

* * *