Назад к Мафусаилу

Зу. А какую пользу извлекли вы из этих советов? Вы являетесь просить их, когда узнаете, что оказались в трудном положении, но узнаете вы это лет через двадцать после того, как совершите ошибки, которые привели вас к нам, а тогда уже слишком поздно. К тому же вы не понимаете наших советов. Часто, следуя им, вы творите больше зла, чем если бы руководствовались собственным ребяческим разумом. Не будь вы так ребячливы, вы вообще не ездили бы к нам: опыт доказал бы вам, что от ваших обращений к оракулу все равно нет никакого прока. Вы создали себе сказочное, фантастическое представление о нас, вы сочиняете стихи и рассказы о благодеяниях, совершенных нами в прошлом, о нашей мудрости, справедливости, милосердии, и в ваших выдумках мы нередко выглядим сентиментальными простофилями, которых вы дурачите с помощью жертв и молений. Но всем этим вы лишь маскируете правду от самих себя, а правда состоит в том, что вы не умеете использовать нашу помощь. Ваш премьер-министр уверяет, что прибыл к нам затем, чтобы оракул наставил его, но мы не обольщаемся и прекрасно понимаем, что приезд его продиктован желанием приобрести, вернувшись домой, вес и авторитет, которые придает человеку посещение священных островов, где он лично беседовал с неисповедимыми. А потом он сделает вид, будто меры, которые он хочет принять в собственных целях, подсказаны ему оракулом.

Пожилой джентльмен. Но вы забываете, что ответы оракула нельзя держать в секрете или толковать на свой лад. Их публикуют в печати. Их копии получает лидер оппозиции. Они известны всем народам. Тайная дипломатия давным-давно отошла в прошлое.

Зу. Да, вы публикуете документы, но только подтасовав и подделав их. И если бы вы даже печатали наши ответы в подлинном виде, все равно ничего бы не изменилось: недолгожители неспособны разобраться в простейшем тексте. Ваше Священное писание, например, яснее ясного учит вас делать то, что решительно противоречит вашим собственным законам, равно как приказам и наставлениям избранных вами правителей. Вы не можете стать выше природы. А закон ее таков, что поведение человека всегда определяется продолжительностью его жизни.

Пожилой джентльмен. Никогда не слышал о подобном законе, сударыня.

Зу. Зато теперь услышали.

Пожилой джентльмен. Позволю себе заметить, что мы, недолгожители, как вы нас величаете, значительно удлинили свою жизнь.

Зу. Каким же это образом?

Пожилой джентльмен. Экономя время. Научившись за полдня пересекать океан, видеть и слышать друг друга на расстоянии в тысячу миль. Мы рассчитываем в скором времени так научно организовать свой труд и так подчинить себе силы природы, что необходимость трудиться перестанет быть ощутимым бременем и рядовой человек получит столько свободного времени, что ему некуда будет его девать.

Зу. Папочка, человек, жизнь которого вы удлинили таким способом, может быть, и станет деятельней, чем дикарь, но это лишь усугубит различие между ему подобными, что живут семьдесят лет, и теми, кто живет триста. Для недолгожителя продление жизни означает только продление скорби; для долгожителя каждый лишний год — перспектива, вынуждающая его дать все, на что он способен. Вот почему я говорю, что мы, живущие триста лет, ничем не можем быть полезны вам, живущим меньше ста, и что истинное наше назначение не в том, чтобы наставлять вас и править вами, а в том, чтобы вытеснить вас. Уверовав в это, я и объявляю себя колонизатором и истребителем.

Пожилой джентльмен. Не спешите, пожалуйста, не спешите! Умоляю вас, подумайте хорошенько. Колонизировать можно и не истребляя туземцев. Неужели вы обойдетесь с нами еще бесчеловечней, чем наши предки-варвары с краснокожими и неграми? И разве мы, британцы, не заслуживаем хотя бы некоторого снисхождения?

Зу. Какой смысл затягивать агонию? Как бы мы ни пытались спасти вас, рядом с нами вы все равно обречены на медленное вымирание. Когда я сегодня взяла на себя присмотр за вами, вы уже были полутрупом только потому, что несколько минут говорили со вторичным. Кроме того, кое-чему нас учит и собственный опыт. Слыхали вы, что наши дети возвращаются подчас к первоначальному типу и рождаются недолгожителями?

Пожилой джентльмен(с явным интересом). Никогда не слыхал. Надеюсь, вы не сочтете за обиду, если я признаюсь, что мне было бы весьма отрадно оказаться под присмотром одного из таких нормальных людей.

Зу. Вы хотите сказать — ненормальных? Ваше желание неосуществимо: мы их выпалываем.

Пожилой джентльмен. Меня прямо мороз по коже дерет, когда я слышу из ваших уст такое слово. Надеюсь, вы не хотите сказать, что… что вы… что вы тем или иным способом помогаете природе?