Назад к тебе

– Вот, – сказал он. – Теперь следи за признаками заражения – это могут быть опухоль, усилившаяся краснота или боль.

Я кивнула.

– Я пойду спать, – сказал он. Подойдя к плоту, он взял ведро, зачерпнул из плота воды, выпил ее и скрылся в шалаше.

Я устала, но долго сидела, глядя на пламя, пока у меня не стали закрываться глаза. Тогда я тоже побрела в шалаш. Мне казалось странным делить ложе, если его можно назвать таковым, с чужим мужчиной, даже в такой ситуации.

– Извини, – прошептала я, втискиваясь рядом с ним. Он ничего не ответил, но я знала, что он не спал. Его дыхание было размеренным, не таким, как прошлой ночью.

Я тихо лежала и гадала, о чем он думал. О ком он думал. Об умершей жене? О ком-то еще? О работе? Я сообразила, что никогда ничего у него не спрашивала. Мы были так поглощены борьбой за выживание… Я прислушалась к его дыханию. Теперь оно изменилось, стало громче и ритмичнее, как у Эрика, когда он засыпал.

Я закрыла глаза, и передо мной возникло лицо моего мужа. Меня захлестнула печаль, тоска по той жизни, которая осталась далеко за океаном. Она никогда не тяготила меня, я не собиралась расставаться ни с ней, ни с Эриком. А что теперь? Теперь я невольно думала, тот ли он человек, за которого я его принимала. На мои глаза навернулись слезы. Еще четыре дня назад я не могла бы заплакать. Вернее, я бы заплакала, но без слез, из-за обезвоживания организма. Теперь у нас было много воды, которая осталась после дождя на плоту, и слезы ручьем текли из моих глаз. Я не могла их остановить, как не могла сдержать и свои безудержные рыдания.

Я уткнулась в ворох листьев, которые Грэй положил вместо подушки; я не хотела будить его, но потом почувствовала на спине его руку. Он обнял меня и прижал к себе.

– Все будет хорошо, – прошептал он.

Я успокоилась и вздохнула. Волны бились о берег. Я боялась будущего, я все еще была голодна, у меня болело колено. Я не знала, попадем ли мы когда-нибудь домой. Я не знала, удастся ли нам выжить. Но теперь я чувствовала себя чуточку спокойнее, и этого мне было достаточно, чтобы пережить эту ночь.

Глава 9

Когда я открыла глаза, Грэя не было рядом. Я вспомнила, как он утешал меня ночью, и улыбнулась, хотя и испытывала легкое смущение.

Я выбралась из шалаша и потянулась. Грэй, нагнувшись, колдовал над костром.

– Нужна еще растопка, – сказал он. Грэй показался мне встревоженным и слегка взволнованным. То тепло, которое я чувствовала прошлой ночью, теперь не ощущалось. – Костер скоро погаснет.

Я кивнула и отправилась за ним в заросли кустарника. Мы стали подбирать сухие ветки.

– Спасибо, что ты успокоил меня ночью, – сказала я, когда он наклонился за веткой. – Мне это было очень нужно.

Он ничего не ответил, и я почувствовала себя глупо. Не надо было даже вспоминать об этом.

– Пожалуй, хватит, – сказал он.

– Хорошо, – отозвалась я, поддерживая его деловой тон. Мы отправились назад.

– Тебе нужна помощь? – спросила я.

– Нет, – ответил он, не глядя на меня.

– Ладно, – сказала я. Может, он не утренний человек

. – Кажется, я придумала, как можно вымыться. На острове должна где-то быть пресная вода, правда?

Грэй пожал плечами.

– Давай я разожгу костер, – сказал он. – Тогда мы сможем позавтракать, а потом я пойду с тобой.

– Договорились.

Я увидела, что он уже набрал манго и моллюсков; они лежали на песке. Скоро нам надоест такой рацион, я в этом не сомневалась, но сейчас мой желудок обрадовался и заурчал при виде еды.

Я смотрела, как Грэй разжигал костер. Он методично подложил ветки под деревяшку, найденную на берегу, и поднес зажигалку. На этот раз огонь вспыхнул с первой попытки, и Грэй раздул его. Он очистил манго от кожицы, нанизал их на длинные палки и держал над огнем. В воздухе повис сладковатый запах. Моллюски уже жарились на камнях, одна раковина раскрылась. Мне тоже нужно было что-то делать, и я набрала воды из плота и принесла ведро к костру.

Когда завтрак был готов, мы молча его съели. Грэй был неразговорчив, и я не приставала к нему. Но сама думала о том, что в его душе жили какие-то демоны. Почему он был ночью такой ласковый и добрый, а утром стал отчужденным и холодным?

Он откинулся назад, опираясь на локти. Его голая грудь стала коричневой, за эти две недели он сильно загорел, не то что вначале. На ней виднелись точки от укусов москитов.

– Я нашел на плоту кусок мыла, – неожиданно сообщил он.

– Правда? – обрадовалась я. – Где?

Он встал, подошел к шалашу и вынес из него черную пластиковую сумку с красным крестом на боку. Расстегнув молнию, он вытащил тюбик зубной пасты «Crest», зубную щетку, бритву, банку консервированного мяса «Спам», две банки арахисового масла, плитки шоколадной гранолы, две банки консервированных мандаринов, пачку антибактериальных салфеток, маленький флакон шампуня и маленький кусок мыла «Айвори».

– Как же мы это проглядели? – удивилась я.

– Все это лежало в боковом кармане, – ответил он.

Грэй протянул мне мыло и шампунь. Я обрадовалась так, словно это был рождественский подарок.

– Нет шансов, что в твоем волшебном мешке окажется еще и кондиционер?