Назад в будущее

Лидия не убежала, а сначала изучила, что я сегодня отловил, куропаток мы с ней уже брали, поэтому пошла рядом. Не смолкая, пока шли к дому старосты, она вывалила на меня все, что произошло за день. В принципе, кроме того, что жена плотника Юшки гоняла его пьяного по двору и амбару – обычное дело, у них каждую неделю скандалы, – да случая с машиной торговца ничего интересного не было. Лидия же пояснила, как торговец смог выяснить, что грузовик не на ходу. Он его во двор переставить решил, вот и узнал, что мотор работает, все остальное тоже, а с места его сдвинуть невозможно. Естественно, с претензиями к старосте кинулся, тот осерчал, договор был, плату ремонтники получили, вот он и направил своих людей к тем, кто чинил. М-да, нехорошо получилось: подставил я маму со стариком Крафом! Учитель возился с машиной, всё никак не мог понять, в чем дело, а мама отправила Лидию меня сторожить. Та даже обедать не отлучалась, ей подружки приносили. Почти восемь часов сидела на крыше сарая нашего кожевника (он на окраине обособленно живет, больно уж у него работа вонюча), высматривала меня. Упорный ребенок! В принципе, мы все в семье такие. Ладно, сейчас придем на двор старосты и разберемся. Решим возникшую проблему.

Когда мы вошли, многие скрестили на нас взгляды, покупателей и просто зевак во дворе старосты хватало. Однако мы спокойно дошли до прилавка торговца, и я, бросив веревку, которой тянул волокушу, сказал ему:

– Ну что, нур, принимай товар. Только что отловил. Мне нужно то, на что мы ранее уговорились. Даю живого кроля и шесть куропаток. Две разделаны и можно хоть сейчас в котел, четыре живые.

– Сделка?! – зло зашипел тот. – Ты что с моей машиной сделал?!

– Я к ней вообще не подходил. Кто плату получил, тот и отвечает.

В это время из кабины грузовика выбрался старик Краф. Доброжелатели ему уже шепнули о моем появлении, и тот заторопился ко мне. Пришлось уворачиваться – он все за ухо цапнуть хотел. А пальцы у него крепкие, оторвет, не заметит!

– Ты что с машиной сделал? – тихо спросил он.

В отличие от него, голоса я не понижал, но и не повышал, говорил спокойным тоном, чтобы торгаш слышал:

– Ничего. Предохранитель хода снял. – Я достал предохранитель и передал его старику. – Это чтобы торговец не смылся, не заплатив. Правда, он все равно не заплатил. Плохой торгаш, слова не держит!

Повернувшись к торговцу, я собирался было начать с ним торговаться за живую дичь, когда подошел стоявший неподалеку староста и купил у меня разделанные тушки куропаток (у него в доме что-то вроде корчмы было, свежая птица всегда в цене). Да, цену он отличную давал, так что я не отказал и получил пластиковые купюры на руки. Старик Краф, что продолжал стоять рядом, тупо глядя на предохранитель, лежавший на ладони, дождался, когда староста с тушками куропаток отойдет, и возмущенно возопил:

– И куда мне его ставить?!

– Нур Краф, сделайте, как я сделал. Возьмите свой планшет, выйдите в Галанет и найдите на бесплатном сайте подробную инструкцию по ремонту среднего войскового ховера модели «Бобр». Я так сделал и провел качественное обслуживание грузовика.

Старик звонко хлопнул себя ладонью по лбу и заторопился к кабине грузовика, а я повернулся к торговцу и вопросительно приподнял правую бровь:

– Так как, будем торговаться? Напомню, живая дичь стоит в два раза выше, чем забитая.

– Пока машина не поедет, не о чем нам говорить, – нахмурился тот и, припомнив, что я в беседе с учителем назвал его торгашом, добавил: – Сопляк!

Пожав плечами, я продал всю дичь старосте. Тот в наши разборки не влезал, послушал со стороны, разобрался, что проблема мелкая, и присоединился к зрителям. Ладно, не вышло с торговцем, еще что-нибудь придумаем. А вот торговец проводил добытую мной дичь немного горестным взглядом. С меня бы по цене он меньше стряс, а вот будет брать у старосты, тот его разденет. Видимо, торговец уже разобрался, что это за человек. Любому торгашу фору даст.

Делать мне тут уже было нечего, поэтому, отдав все деньги Лидии – пусть сладости в дом на всех накупит, – я дождался, когда та все потратит, и помог ей донести покупки до дома. От матери получил несколько оплеух за то, что в лес смылся и машину поломал, но потом ничего, отошла. Я и слова не сказал за время экзекуции: волновать беременных женщин нельзя. Однако появилась первая мысль свалить из селения. Одно меня тут держит – семья.