Назад в СССР

— Ой, Сарочка, вы вводите меня в блуд. Я ведь попробую таки… Вы крайне пылкая особа, я весь горю. Не имею возможности ждать подходящего случая…

Гольдман активно играл бровями и подергивал одним плечом. Если так у него проявляется интерес к женщине, то сочувствую, конечно. Женщинам. Внешне похоже на прединсультное состояние.

— Куда мне ждать, Миша, мне уже не вчера било сорок. Ви же понимаете, я слегка боюсь не успеть…

Вот в таком ключе Гольдман общался со всеми тетками, торгующими едой. И эти тетки, судя по их реакции, хорошо его знали. Кроме того, попутно он ухитрялся перекрикиваться с некоторыми гражданами мужского пола, которые двигались параллельно нам, по другому торговому ряду. А иногда даже и совсем не рядом с нами.

— Жора, вчера я видал, шо у дома, иде живет ваша теща, стоял катафалк. Вас таки можно поздравить? — совершенно неожиданно заорал Гольдман в сторону мужика в шляпе.

Причем этого Жору от Миши отделяло весьма приличное расстояние. Я бы на месте дядьки сильно удивился подобным вопросам. Еще сильнее удивился бы тому, что какой-то левый тип голосит о столь личных вещах на весь рынок.

— Ой, о чем вы! В этом доме тринадцать квартир, это такая лотерея…

Как ни в чем не бывало отозвался дядечка и тут же свернул к другому ряду. То есть, ни «здрасьте», ни «до свидания». Просто с ровного места обменялись несколькими фразами, по содержанию напоминающих беседу двух сумасшедших, и разошлись в разные стороны.

— Нет… К этому невозможно привыкнуть… — тихо сказал я вслух, стараясь не отставать от Гольдмана, который уже переместился к соседнему прилавку.

Чувствовал я себя, если честно, полным идиотом. Вот прямо в тот момент, когда пришел на рынок и увидел человека-кабачка, сразу понял, день начинается не очень хорошо. Говно, а не день, чего уж скромничать. Потому как Гольдман и я — вещи мало совместимые.

Правда, была еще одна деталь, которую я тоже понял сразу. Похоже, этот херов юморист вообще ни разу не сотрудник Уголовного розыска. Иначе Сирота не стал бы использовать его в качестве связного. Получается, Миша просто мутный тип, который по непонятной причине имеет тесный контакт с начальником отдела по борьбе с бандитизмом. Работает, так сказать, на голом энтузиазме. По крайней мере на рынке, среди всех этих снующих туда-сюда людей, Гольдман чувствовал себя как рыба в воде, и самое главное — никто не относился к нему с предубеждением. Мол, мент, все дела. Наоборот. Принимали словно родного.

А вот я точно испытывал сильный дискомфорт от того места, где приходилось бродить уже полчаса. Меня все эти громко переговаривающиеся между собой граждане сильно напрягали. Я старался и от Миши находиться на приличном расстоянии, чтоб не палиться. Мало ли. Вдруг за мной наблюдают. К тому же он сам, увидев мою физиономию, едва я только подошел к торговым рядам, сразу двинулся вдоль теток с различной едой. Только еле заметно кивнул мне. Мол, топай следом. И в то же время, из опасения потеряться, приходилось держать его в поле зрения.

В общем, в итоге я просто с умным лицом плёлся следом, всем своим видом демонстрируя, будто мы с ним не вместе. Будто мне мандец как интересны вон те вот потрошки. И вон та вон… Черт, даже название не запомнил. Изображал из себя покупателя, проще говоря. Конспирация, чтоб ее.

И главное, пока что ни Гольдман, ни я не перекинулись даже словом между собой. Миша упорно заигрывал со всеми продавщицами на этом долбанном рынке. Со всеми! С каждой. Мне кажется, он просто кайфовал от того, что я вынужден плестись следом за ним, ожидая, когда же мы приступим к делу.

А дело было. Еще какое. Мне так-то необходимо передать Сироте, что первая часть плана прошла успешно. Не без заковык, конечно, но реально успешно. Я даже сам столь удачного итога не ожидал. Особенно после фразы Ромочки насчет того, крещен ли я.

Это был первый стресс. Вернее, один среди многих. Так-то у меня постоянно теперь происходит различная хрень. Но именно этот вопрос сразу поставил меня в тупик. Просто обычно после подобных слов следует нечто крайне опасное для жизни. Нет, оно, может, и было опасно. Я в принципе ожидал чего-то рискового, мы же в блатную «малину» пришли. Однако, в данном городе все происходит через одно место. Мне кажется, здесь даже если тебя начнут убивать, ты не сразу врубишься, что это — нападение. Потому что сначала последует куча шуток, граничащих с оскорблением, потом расскажут про очередную девицу, вышедшую замуж, это прямо наболевшая тема, потом начнутся жалобы на сволочь тещу или паскуду зятя, а вот уже потом… Ты зарежешься на хрен сам. Лишь бы закончилось это издевательство. Вторым стрессом стало место, где мы оказались. Я настолько удивился, что просто молча шел следом за Ромочкой.