Наживка для крокодила

Оля – вот его слабое звено, ахиллесова пята, кровяная мозоль и кнопка включения «реле правды» одновременно. Я держал речь в течение получаса. Все это время Жилко сидел, наклонив голову так низко, что я видел лишь его затылок. В конце концов мне даже показалось, что Степа меня не слушает, а, уронив подбородок на грудь, спит. Я наклонился, перегнувшись через стол, и заглянул ему в лицо.

Степан Жилко не спал. По царапинам на его лице скатывались крупные слезы…

Я дал ему отмолчаться столько, сколько потребуется. Пауза равнялась времени выкуривания одной сигареты. Он тоже захотел курить и глухо произнес:

– Сколько мне сидеть?

Я пожал плечами:

– Считай сам. Семь у тебя было. От года до трех получишь за побег. До двух лет – за ношение оружия. До пятерки – за перестрелку. Что-то сложится, что-то поглотится одно другим. Я не судья, но, боюсь, свой срок ты удвоил. Как минимум.

По его лицу я понял, что это такое – «отрешение от всего». Даже от самого себя. Душа человека превратилась в пустыню за какие-то жалкие полчаса. Еще недавно он верил в будущее и людей, с ним связанных. Сейчас Жилко было на все наплевать. Любовь и голуби… Голубей только что расстрелял в упор оперативник по фамилии Горский. Остался сквозняк в груди и чувство полной отрешенности.

– Это случилось после нашего второго «дела». Мы заработали в тот день почти шестьдесят тысяч долларов…

Рейс Владивосток—Москва

Я слушала Андрея и представляла, как напишу об этом в своей книге…

После ресторана, захмелевшие, они разъезжались по домам. Верочка с Шарагиным, заказав номер в гостинице «Альбатрос», взяли такси. Жилко не пришлось долго думать. Спальня на улице Минская…

Денег было столько, что Жилко с Ольгой, позабыв о завтрашнем дне, смеялись и радовались, как сумасшедшие. Степан, вдыхая аромат духов своей подруги, потерял голову еще в такси. До дома было пять минут езды, однако они велели водителю мчать через весь город. Брошенная на сиденье сотня баксов делала свое дело. Помимо денег, водитель получил удовольствие от эротического зрелища на заднем сиденье. Сначала, слушая вздохи, он лишь украдкой посматривал в зеркало заднего вида. Но, когда встретился взглядом с молодой девчонкой, понял, что ему позволено гораздо большее. Он развернул зеркало, превратив его в экран… Полуобнаженная пара занималась любовью, совершенно не обращая внимания на постороннего. Это длилось около четверти часа, и все время на водителя смотрели огромные, со смешинкой, глаза развратной подруги. Возбуждение водителя было настолько велико, что он не мог дождаться конца поездки. Он знал, что станет делать, высадив клиентов…

Когда у одного из ночных магазинов парень попросил остановиться и выскочил из машины, девушка перегнулась через спинку сиденья:

– Может, по-быстрому, пока его нет?..

Таксист был настолько возбужден, что едва не согласился. Однако в этот момент в дверях магазина показался с пакетом в руке спутник девушки, и та, откинувшись назад, расхохоталась:

– Как-нибудь в другой раз!

Высадив пассажиров у дома на улице Минская, таксист судорожно вывернув руль, погнал «Волгу» к окраине города, где, как он предполагал и надеялся, на обочине стояла юная проститутка…

Жилко ворвался с подругой в квартиру, как ураган. Едва успев захлопнуть дверь, он почувствовал, как им снова начинает овладевать сильное желание. Скинув одежду прямо в коридоре, девушка повисла на Жилко. Обхватив его ногами, она жадно впилась губами в его шею…

Изнемогая от усталости, они закурили по сигарете, и Жилко откупорил бутылку шотландского виски. Сил любить не было. Спать не хотелось. Хотелось лежать, пить крепкий, тяжелый на вкус напиток, курить и говорить ни о чем.

– Сколько у нас денег? – прижимаясь к его плечу, произнесла Ольга.