Назови меня своей

— Ложись на живот и подними платье, — скомандовал лорд Мартин, только в его голосе я слышала те же мягкие нотки, что и раньше в разговоре.

Странно, очень странно. Неужели моя покладистость в парке настолько впечатлила его? Или что? Погружённая в раздумья, я добрела до кровати, послушно устроилась на ней и оголила ягодицы. Подумав, немного смутившись от собственных откровенных мыслей, чуть раздвинула ноги, спрятав лицо в покрывале. Спустя недолгое время кровать прогнулась, и между ягодиц скользнули пальцы лорда Мартина, вымазанные прохладным кремом.

— Не сильно болит? — неожиданно заботливо поинтересовался вампир, нежно поглаживая деликатное место, и приятная прохлада убирала саднящие ощущения, принося покой и лёгкое волнение.

— Н-нет, — честно ответила я, тихо млея от этих неторопливых движений.

— Вот и хорошо, — удовлетворённо отозвался лорд Мартин и добавил будничным тоном. — Чем скорее привыкнешь, Лёля, тем лучше будет для всех. Ты ведь понимаешь, что по очереди мы больше не будем?..

Осознав, о чём он говорит, я смутилась ещё сильнее, но почему-то от красноречивого намёка охватил не страх или замешательство, а — волнение. Ох. Да, быстро меняюсь, но по-другому никак. Прикусив губу, чувствуя, как пальцы Мартина словно невзначай то и дело задевают нежные складочки, постепенно увлажнявшиеся, я прерывисто вздохнула и пробормотала, уткнувшись лбом в скрещенные руки:

— Д-да, милорд.

— Умница, — мурлыкнул Мартин и запечатлел звонкий поцелуй на одной из ягодиц.

Я аж дёрнулась от неожиданности, но он тихо засмеялся и легонько прижал меня к кровати, продолжая смазывать мою попку.

— Ещё часа полтора, как Валентин вернётся, чем займёшься, Лёля? — как ни в чём не бывало, спросил доброжелательно Мартин, и откуда-то я знала, что ему в самом деле интересно, и это не праздное любопытство или вопрос из вежливости.

Если бы не хотел со мной разговаривать, то и молчал, это я понимала. Носфайи не обязан развлекать меня, это вообще-то моя обязанность в некотором роде. Я ненадолго задумалась, потом не слишком уверенно ответила:

— Наверное, мозаику начну собирать. Хочу картину сюда повесить… Вы не против? — поспешно спросила, повернув голову и посмотрев на Мартина.

— Это твоя комната, Лёля, как хочешь, так и украшай её, — невозмутимо отозвался вампир, последний раз погладил меня по попке и аккуратно опустил платье. — Не проголодалась? Может, перекусишь что-нибудь до обеда?

Я села, покосилась на вампира с некоторой настороженностью: да что это с ним? Нет, приятна такая забота, конечно, но…

— Благодарю, не надо, — поспешно пробормотала я и встала, зачем-то разгладив платье. — Могу я идти, милорд?

— Конечно, — кивнул он немного рассеянно, опёршись на кровать и чуть откинувшись назад. — Иди, Лёля.

Снова глянула на него, зачем-то нервно облизала губы и убрала за ухо упавший на лицо локон. Мартин смотрел на меня снизу вверх, чуть прищурив тёмно-карие глаза, такой уютно-растрёпанный, с расстёгнутой рубахой, что пришлось спешно отвернуться, загнав обратно желание пригладить тёмные волосы. Это слишком… интимный жест, нет, не надо такого сближения между нами. Лучше сохранять те отношения, что есть сейчас. Пальцы невольно коснулись кулона, пока шла к двери, и спиной я остро чувствовала взгляд старшего вампира. Интересно, о чём он думал, глядя на меня? Жаль, не умею читать мысли. Открыв дверь, я вышла в коридор и направилась в свою комнату отдыха, испытывая настоятельное желание отвлечь себя чем-нибудь, той же мозаикой, например. С лабораторией потом разберусь.

С большим облегчением я закрыла за собой дверь моей комнаты отдыха и забралась на подоконник, открыв коробку с мозаикой. Разноцветные кусочки стекла, клей, рамка, чтобы выкладывать, и сам рисунок — я разложила вокруг себя все детали и углубилась в работу. Привычные движения помогли избавиться от сумбура в мыслях, не давая углубиться в волнительные размышления о странных отношениях между мной и моими хозяевами. Выкладывание картинки требовало внимания и сосредоточенности. Я рассматривала картинку, искала подходящий кусочек стекла и пристраивала его в рамку. Постепенно появлялась картина: безоблачное небо, окрашенное в золотисто-голубые тона, густая зелень леса, буквально дышавшего прохладой и свежестью. Словно ещё одно окно прямо в парк, в самую его глубину.

— О, Лёля, ты здесь! — звонкий голос Сабрины выдернул из состояния умиротворённой сосредоточенности, и я вздрогнула, чуть не выронив кусочек. — А что ты делаешь? — она подошла, с любопытством разглядывая мою работу. — Ой, здорово! А давай вместе? — с воодушевлением предложила маленькая вампирша и уселась рядом со мной, заглянув в глаза.

Я улыбнулась и не стала отказывать добровольной помощнице. Сабрина мне нравилась, на удивление хорошая девочка, если вспомнить её мать. Время бежало незаметно, и мы собрали уже половину картины, когда вдруг Сабрина, взглянув на меня, изумлённо охнула.

— Лёля, у тебя волосы светятся! — с безмерным удивлением произнесла она, как зачарованная, потянувшись к моим волосам.