Назови меня женой

— Я все заберу, — кивает Яна. — А вам, Нина Григорьевна, за помощь полагается небольшая премия.

Достает к радости горничной несколько купюр и добавляет поспешно.

— Прощайте!

С сумками, набитыми шмотьем и игрушками, мы торжественно шагаем через главный холл. Яна несет торшер, как священную реликвию, а у меня в руках два баула. Ничего лишнего.

— Ты потом не пожалеешь? — интересуюсь, засовывая вещи в багажник.

— Ни капельки, — улыбается Яна. — Мне тут ничего не надо, и ничто меня не держит. Едем, Никита!

Обхватываю любимую за плечи. Целую куда-то в висок, глаза, волосы. Чувствую, как Янкины руки оплетают мою талию, и вздрагиваю, услышав окрик, так похожий на Архипа.

— Янна!

Моя любимая отстраняется и, выглянув из-за моего плеча, приветливо кивает кому-то.

— Ставрос…

Повернувшись, изумленно гляжу на высокого грека, как две капли воды похожего на Архипа и Пантелея.

— Привет, девочка, — улыбается он, подходя к нам. Смотрит строго, но без осуждения.

— Я полагаю, тебе не нужны соболезнования, — усмехается совершенно спокойно. — Архип был еще тем сукиным сыном. Уверен, по нему никто убиваться не станет.

— Разве что Пантелей, — пожимает плечами Яна.

— А где это дарование? — с издевкой интересуется Ставрос. — Дед поручил нам с ним доставить брата на родину. Архипа похоронят в фамильном склепе. Ты, я так думаю, сопровождать процессию не планируешь?

— Даже не знала о ней, — цедит Яна. — С моей стороны было бы странным оплакивать собственного тирана. Ты же знаешь…

— Конечно, — отрезает Ставрос. — Дед так и сказал… Ему не нравилось, что с тобой творил Архип.

— Так почему же никто не вмешался? — возмущается Яна.

— Невозможно влезть в чужую семью. Понимаешь? Это табу для любого уважающего себя мужчины.

— Прощай, — печально машет рукой Яна. Хватает мои пальцы, словно спасательный круг. — Больше не свидимся.

— Не зарекайся, девочка, — басит Ставрос и уточняет еще раз. — Где Пантелей?

— Обыскивает гостиницу. Когда мы уходили, был в пентхаусе, а сейчас, может, роется в жбанах с пищевыми отходами.

— Смешно, — равнодушно кивает Ставрос. Обжигает напряженным взглядом и осторожно роняет. — Тебе Архип ничего не говорил?

— О чем?

— Они с Лаурой украли документы у старого Пантелея. Дарственную на участок, где расположена «Артемида». Эти бумаги датируются началом прошлого века. Других нет. Сама понимаешь, восстановить его нельзя.

— Архип не делился со мной сокровенным, — мотает головой Яна. — Я ничего не знаю. Прости.

— Ладно, разберемся, — натянуто цедит Ставрос. — Но если вдруг найдешь…

— Я покидаю отель с двумя сумками. Там нет ничего, кроме вещей и игрушек. Ты можешь лично проверить…

Моя любимая разводит руками.

— Почему так? Тебе полагаются хорошие отступные…

— Не хочу, Ставрос. Правда. Меня и так все устраивает. Прощай.

— До свидания, Янна, — рычит нам вслед еще один Василиди.

— Может, из-за этих бумаг его и убили, — вздыхает Яна, усаживаясь на переднее сиденье Крузака. — Каким нужно быть идиотом, чтобы выкрасть у деда документы? И самое главное, зачем? По ним нельзя вступить в собственность. Продать отель без регистрации сделки невозможно. О чем Архип только думал?

— Нас это уже не касается, — отрезаю, выезжая на проспект, и, проехав полквартала, сворачиваю в знакомый двор. Щелкаю брелоком и, заехав под тень какого-то цветущего деревца, тянусь к Яне. Положив ладонь на затылок, накрываю губы жадным истосковавшимся поцелуем. Вторгаюсь языком в рот, как захватчик в крепость. Исследую каждый миллиметр. Зарываюсь пальцами в волосы и чувствую, как Янкин язык, повторяя движение, вдавливается внутрь моего рта. И с ума схожу от восторга и счастья. Вторая рука уверенно снует по спине, пробирается к шее и снова сползает вниз.

— Я люблю тебя! Только тебя одну! — когда поцелуй заканчивается, жарко шепчу на вдохе.

— Мне с тобой повезло, — мурчит Яна, прижимаясь к моему плечу.

Бью по газам, выезжая из гостеприимного дворика.

— Я так понимаю, мы свободны, — смеюсь, оглаживая мимоходом Янкино колено.

— Как ветер! — хихикает она.

— Тогда возвращаемся на Красную. Забираем детей, и в путь!

- А куда едем, Никитос? — спрашивает весело.

— Куда захотим, жена!

53

Яна

— Мама, мама! — вопят близнецы, стоит нам приехать в дом Макаровых. — А где папа?

Вот как им объяснить? Что сказать? Какие подобрать слова?

— Он уехала в Грецию. Дедушка Пантелей его вызвал, — объясняю спокойно. Ловлю изумленный взгляд Никиты.

«Да, милый, в искусстве подменять понятия и давать уклончивые ответы у меня высший уровень!»

Придется отвыкать, зная принципиальное неприятие вранья Макаровым. Но детей такой ответ устраивает.

— А он надолго уехал? — любопытствует Никос.

— Навсегда, — говорю с опаской. — Папа к нам не вернется. Достаю из сумки игрушки и, вручив каждому своего любимца, опускаюсь перед детьми на колени.

— А кто же теперь будет нашим папой? — растерянно спрашивает Алексос. — Детям обязательно нужен папа. И мама тоже…

Смотрю на своего маленького мыслителя и с трудом сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться.