Назову своей

Вечер прошёл в семейном кругу, пришла Марина с двумя детьми, которые родились в браке с Михаилом, старшие давно жили в городе, навещая родителей по выходным. Посидели тепло, душевно.

Утром отправились в молельный дом, наряженные, как на праздник. Воскресенье. Игнат чувствовал себя чужим, ловил недовольные взгляды общинников, не дело это – жить в миру, по мирским законам, а потом заявляться, как ни в чём не бывало. Однако стерпели. Из уважения к братьям Калугиным или зная намерения Игната в отношении дочери Барханова – неизвестно. Он бы сам вышел, душно ему было, маетно, но вся семья пошла, решился уважить.

После обеда Фёдор засобирался в райцентр, откуда прикатил Игнат от железнодорожной станции. Позвал брата, тот, не думая, согласился. Чем заниматься целый день – неясно. Вечером зайдёт за Любой, пригласит на прогулку. Жалко, что негде продолжить начатое накануне. Фёдор бы вошёл в положение, но при детях в жизни не позволит. Стоит разузнать, есть ли в райцентре гостиницы, турбазы поблизости, взять у брата УАЗ Патриот, прокатить Любу с ветерком.

За неспешной беседой проехали километров пятьдесят, за очередным поворотом началась грязь, которую Игнат не заметил, когда ехал с Саньком, – дождь прошёл.

Почти сразу увидели машину, жёлтую Ниву в старом кузове. Дряхлая железяка раскорячилась сбоку дороги, чтобы её могли объехать.

– Ермолина машина, – буркнул Фёдор, остановился чуть поодаль, направился к Ниве.

Игнат последовал за братом, не сидеть же сиднем, вдруг помощь требуется. Остановился в нескольких метрах в недоумении. Рядом с передней жёлтой дверью стояла женщина, вернее, девушка, крутя в руках баллонный ключ. Присмотрелся, стало понятно, что машина приподнята на домкрате. Неужели девчонка сама собралась менять колесо? Судя по расположению колеса, не только собиралась, успешно справлялась.

Игната сильными женщинами было не удивить, встречается среди служивых прекрасный пол. Дамочки, которые фору дадут любому мужику, только девушку в светлом платье колесо от Нивы могло перетянуть.

– Запаски-то у тебя нет. – Фёдор хлопнул капотом, уставился на девушку.

Игнат посмотрел на неё же. До чего забавная, как ёж перепуганный. Русые волосы выбились из косы, торчат вокруг взопревшей головы кучерявыми иголками. Глаза, сверкнувшие невиданной зеленью, уставились с подозрением на Фёдора.

– Как нет?

– Так, – развёл ручищами Фёдор.

– А я как же? – пробормотала та в ответ, перевела взгляд на Игната, отчего-то покраснела.

Если девочка воспитывалась в патриархальной строгости, её любой незнакомый мужчина может заставить смутиться. Хотя, какая патриархальная строгость – стоит, баллонником машет, руки в солидоле, по лицу грязь размазана. Живое воплощение если не прекрасной амазонки, то воинствующей феминистки.

– Куда собралась, Александра? – участливо спросил Фёдор.

– В райцентр, – вздохнула Александра. – Посылки отправить, с «Озона» заказы получить, книги у доброй женщины забрать, три коробки детских отдаёт, а…

– Садись. – Фёдор показал на Патриот. – Отправим, заберём. Связь появится, позвоню Алексею, примчится, поменяет колесо, на обратном пути заберёшь своего крокодила.

– Спаси Христос! – пискнула Александра, рванула в сторону Нивы, стала вытаскивать с заднего сиденья пакеты с какими-то коробками среднего и маленького размера.

Игнат следил за мельканием стройных ног и не мог оторвать взгляда от красных шлёпок с высокой подошвой, которые при каждом отрыве маленькой пятки от стельки противно хлюпали. Но помочь не сообразил. Фёдор сам всё сделал, усадил нежданную пассажирку на заднее сидение, среди своих сокровищ, окликнул брата:

– Игнат, поехали!

– Поехали, – нахмурился в ответ тот.

Вот мы и встретились Александра Ермолина. Шура.

_______________________________

* Успенский пост – один из четырёх многодневных постов, довольно строгий. Запрещается потребление в пищу мясных, молочных продуктов и яиц, алкоголя, курения, есть дни сухоядения. Запрещены интимные отношения между супругами. В современном православии строгого запрета на «супружеский долг» нет, в догматах старообрядчества строгий запрет сохранился по сей день.

Глава 4

Дорога проскочила быстро, особенно, когда начался асфальт. В глуши начинаешь ценить удобство благ цивилизации, начиная от водопровода, заканчивая дорогами.

– Сначала заедем по моим делам, а после займёмся твоими, не против, Александра? – сказал Фёдор, поглядывая через зеркало заднего вида на пассажирку.

– Не против, – кивнула Шура.