Названная женой

— А вы… — прощаться с помощниками оказалось невыносимо, хотя Гвенн никогда не страдала тягой к зависимости.

— А нам тут работы хватит, — припечатал Скат и выразительно побаюкал арбалет.

— Надо поторопиться, — Зельдхилл высокомерно качнул головой назад, указывая предполагаемое направление ближайшей атаки. — Прошу, царевна, опередите ши-айс.

Провёл ладонью по выпуклому изображению Балора, то ли для сохранения равновесия, то ли словно придумывая очередную хитрость.

Гвенн кивнула, поднялась и уже примеривалась поудобнее перехватить Ниса, когда вспомнила о важном.

— Лейсун! Дроун убил её! Заморозил и расколол, как статую!

— Учтём, царевна. А вы торопитесь, — ответил Скат.

— Расколол? — уточнил Зельдхилл, словно прикидывая что-то. — Что сделали вы?

— Сложила обломки, накрыла и заморозила, — отрапортовала Гвенн. — Они в покоях Дроуна, — поёжилась против воли, думая, что поступила согласно вбитому этим же магом правилу противодействия магии смерти, пусть и спасать, как ей казалось, было уже некого.

— Всё правильно, царевна.

— И я не видела Лайхан! — произнесла Гвенн.

— Она у меня, — не слишком довольно произнёс Скат и ощерился на фырканье мага: — Приплыла, потому что взволновалась!

Зельдхилл повёл плечом, словно отметая оправдания, шепнул: «Сирена нигде не пропадёт», на что Скат чуть ли не зашипел. Затем маг обратился к Гвенн:

— Царевна, дайте ладонь.

Она протянула руку — и тёплые пальцы мага коснулась её, наполняя силой.

— Мы задержим тех, кто пойдёт по вашему следу. Царевна, уходите! Ваш путь будет свободен почти до самого выхода из дворца. К нему стекаются все проходы, и там могут зайти со всех сторон, — заторопился Зельдхилл по-настоящему, словно услышав что-то. — Я благословляю вас за всё, что вы сделали и за всё, что ещё предстоит. Никому другому я не сказал бы подобного. Скат подтвердит.

— Я тебе что, именная печать? — дядька рассердился, но пробурчал подтверждение: — Он такого на моей памяти даже наполовину никому не сказал, даже за прошлое, а тут будущее! Спеши, царевна.

— В случае чего положитесь на инстинкты, они у вас добрые, — Зельдхилл вновь слабо улыбнулся.

— Спасибо, учитель, — Гвенн коснулась лба и груди, а затем склонилась в поклоне.

Если колыбельную можно было расценить как призыв матери, то слова Зельдхилла — как благословение отца. Значит, у них всё получится! Конечно, благословение от отца весьма странного, но у морской волчицы и благого фомора наследственность и так не самая обычная.

Маг с воякой остались далеко позади, Гвенн старалась побыстрее оторваться от погони, однако тащить Ниса на себе получалось с трудом. Она никогда не жаловалась на телесную слабость или недостаток тренировок, но сейчас сказывалось всё, что только могло сказаться. Муж почти не держался на ногах, заваливался то на одну сторону, то на другую, да ещё умудрялся сопротивляться, когда ему казалось, что она слишком много сил тратит на него. Всякий раз его приходилось уговаривать, на что уходило бесценное время! Они уже вышли в тот широкий переход, куда был доступ со всех сторон дворца.

Гвенн в очередной раз уложила его руку на своих плечах удобнее, упёрлась в бок Ниса бедром, приподняла…

Позади что-то грохнуло, надавив на уши очередной болезненной волной — сработал осколок живого морского проклятья, который Гвенн оставила с куклами-подобиями. Значит, оставалось совсем мало времени. Живы ли Зельдхилл и Скат?

Вдалеке, ещё очень неблизко, но вполне отчетливо раздались торопливые шаги преследователей. Гвенн не смогла бы ответить, как она это определила, но шаги принадлежали именно неприятелям. Фоморскую царевну охватила злость: перед глазами всё расплылось, челюсти клацнули рефлекторно. Это было несправедливо! Несправедливо! Нис не должен был умирать так, в собственном дворце, поблизости от своего не спасённого отца!

Царевна не сразу поняла перемену, но через секунду тело стало сильным и гибким, а Нис — лёгким.

Р-р-раз! И запястья мужа обмотаны магической лентой.

Два! Гвенн толкает решётку слева. Почему-то головой, не руками! Та прочна, изгибается, не собираясь поддаваться. Падает внутрь после третьего удара.

Три! Гвенн подхватывает супруга на спину, перекидывая его связанные руки себе на шею. И уходит влево, в более узкий ход, предусмотренный больше для смены воздуха, чем для передвижения.

Гвенн странным образом находила в себе силы даже разбежаться в воде. Скользить было приятно, Нис больше не сопротивлялся, то ли потеряв сознание, то ли смирившись, а Гвенн торопилась, очень торопилась! Стрелой волчица вылетела из дворца, снеся ошеломленных стражей на входе передними лапами, и устремилась вперёд, не сбавляя темпа, не задумываясь и попросту опасаясь задумываться — ей казалось, что, если неожиданное волшебство найдёт своё объяснение, оно пропадёт.