Названные именем забытым (СИ)

Кипит Женский Цех. Здесь орудуют швеи, литейщицы, парашютистки, сварщицы. Вокруг них всех танцуют журавли. Они живут в цирке как в церкви и находят себя живыми. Сонечка и Верочка наблюдают за большим цехом женщин. Им нравится вся их бурная работа, суматоха, фанфары, гениальная музыка металла и воздушные рифмы пластиков. Сонечку очень привлекло шитьё, Верочку - прессовые работы. Им кажется, что всё, что было раньше, не имеет никакого насыщения. Женский Завод куда лучше любого Женского Театра. Здесь бы они и остались. Здесь бы они и смоглись.

Василискина:

Я вижу солнечную горку.

На ней сидит скелетик в норке.

Я буду молча его есть.

Ведь больше нечего мне встретить.

Чукиркина:

Ах, ты сестра моя в борьбе.

Вокруг хлестает нас начальство.

Я возлюблю тебя во тьме.

Послушай, дашь мне покрывальце?

Трупиха:

На вот, возьмись.

Прикройся.

И поскорее соберись - у нас работа.

Цеховые дамочки:

Даешь поменьше!

Подливайся!

На пресс дави, чего ты ждешь!

Хочу зарплаты в двое больше!

А если встану - пропадешь!

Прессовой инструмент: Любимые мои девочки. Вы нежненько работайте. Я прошу вас. Я прошу и вас. Будьте смелее. Будьте честнее. Будьте мертвее - это самое главное.

Молодая и здоровая Валентина Мешок с размаху ударяет по металлическому каркасу станка, от чего тот брякается в виде галстука. Станок уничтожен. Как и вся наша жизнь.

Мешок: Я убиенная сестра. Я смогла сделать. Я больше ничего не хочу. Смотри, бабий ус! Я - героичка! Жизнь долой!

Цеховой пол:

Мы видим здесь две запятые.

Смогла ты воду натаскать.

Убей её в две ножевые.

А мы помоемся взадно.

Юрия: Куда? Простите, я чеченка.

Шарикова: И что с того, я тоже в сумраке бреду.

Губашла: Вести её к Начальнице. Судить пора негодницу. Ей будет наказание. Мы тоже не из стали.

Мешок: Прошу найти её. Ведите. Я буду столбиком играть. Я невозможность обретаю, желая вырвать женский посох.

Прессовой инструмент: И всё бы для того, чтоб стать стройнее. Но нет - умней всхотела быть.

Чукиркина: Веду её и буду статной.

Верочка и Сонечка бегут за цеховыми. Все побежали в разные стороны, придавливая грудей цирка. Одна из акробатиц задавилась и более не смеет высунуться из своих мыслей. Валентину Мешок прибрасывают к Начальнице.

Начальница:

Я вижу возгласы в глазах.

Об угнетеньи разговоры.

Но всё исполнила как нужно.

Нет смысла поперечить мне.

Довольно! Я сыта вашими листками.

Не нужно выписки давать.

Скажите только: что же с вами,

Что вы станок решаетесь взломать?

Валентина Мешок:

Прошу понять меня, маркиза.

Я жить не буду и не смею.

Всё окружающее - бред.

Я ненавижу эти стены.

Я презираю вас и тех,

Кто спину мне согнул и выжег.

Я разломала инструмент

Поскольку он мне просто дорог.

А я хочу чего-то выше.

Начальница: Чего же, например?

Валентина Мешок: Феерии игристой.

Начальница: Разрежьте вены у себя, и будет вам торжественный танцпол.

Цеховой пол: Прошу без оскорблений.

Сонечка:

Я так мала, но вижу всё.

Вы, взрослые - мертвы давно.

Нас выгнали сейчас за дверь.

И говорят: пойди, проверь,

Найди и убедись во лжи,

Что женщины нужны друг другу,

Что все мы рождены снаружи

Всех театральных жил.

Верочка:

Моя сестра умнее ваших поз.

Не важно, существует ли богиня,

Но важно то, что цех ваш очень прост -

Его иллюзия уже видна святыне.

Не нужно так смотреть на нас.

Я тоже буду разбиваться.

Судить Мешок не вам наказ.

Провозглашаю: смерть скотине.

Начальница: Кого имеешь ты в виду, о чудный сгусток влажности ночной?

Сонечка:

Тебя, тиранша.

Ты женщин обманула.

Ты самый настоящий пол.

Мужчина - вот твоё названье.

Цеховой пол: Я попросил же! Пусть я мужского рода, но мне тоже предначертано стать полой и поменять свою гибкость. Прошу и вымаливаю, струнку гну и шепчусь.

Революционерки вбегают в зал суда. Они одеты в красные платья и имеют черные повязки на глазах. У всех в руках бритвы.