Называй меня Мэри

— Стараюсь. Я так из дома бежала, прошлой зимой. Из Дебальцева я, на город плюнули и растерли. — Теперь она не произносила, а выплевывала слова. — До последнего не хотели выходить. Думали пересидеть, а там уже кто победит, под тем и будем. Но как арта начала лупить прямой наводкой, стало до задницы, с чьей стороны насыпают. Училась там, в техникуме, еще до войны поступила. Родители далеко, на той стороне, — махнула она рукой. — Короче, через фронт убегать хуже, чем в вашу сторону. Договорились за какие-то бешеные бабки с водителем маршрутки, собирались прорываться ночью. Кто знал, что за то время фронт вот так выгнется? — Рука начертила в воздухе змею. — Остановили в поле. Мужик, который вез, попробовал права качать. Застрелили. Мы, пассажиры, веером кто куда… Я без денег, без документов… Угадай, чем платила на трассе, когда добиралась до Харькова.

— Все ясно.

— Ничего тебе не ясно! — Элис порывисто подалась вперед. — Не надо мне больше таких замесов! Я не тебе вчера помогала, а себе! Видишь, теперь все сначала.

Она замолчала, когда принесли пиво. Сделала жадный глоток.

— С девками вчера стресс снимали. Тяжко немного.

— Тебя спрашивали про Мэри. Почему открестилась от нее?

— Потому! — Элис отодвинула кружку в сторону. — Хорошая она была. Дурная только. Тоже мне, в ее положении целку включать… Сама себе проблем наделала. Знать ничего не хочу!

— Но ведь ты что-то знаешь.

Элис пожевала губами.

— Тут не курят вроде.

— Потом перекурим.

Кобзарь подвинул ближе сумку, вытащил белый конверт.

— Сколько тут осталось — не знаю. Было две штуки баксов. Не считаю, отдаю тебе все. Не знаю, на что потратишь. Только это твой шанс. Поживешь пока. Будешь мудрой, значит, продержишься, пока с подпиской не решится. Держать вас на привязи долго никто не собирается, поверь мне.

— И что? — Она не сводила глаз с конверта.

— Скоро уляжется. Будешь иметь возможность уехать из Киева. Денег немного, согласен. Но пересидеть в провинции хватит. Кто знает, вдруг понравится, корни пустишь.

— Это ж не просто так.

— Расскажи про Мэри. Про дочку ее, Анну. Каких проблем она наделала. Ты жила у нее, я знаю. Было все хорошо, но внезапно разбежались. Почему?

Элис потянулась к конверту. Олег накрыл его рукой, прижал.

— Как ты достал, — выдохнула она, взяла кружку, глотнула. — Встретилась с тобой, чтоб самой разобраться и понять, чем мне все может угрожать.

— Все?

— Ну тебя! — Ладонь ее хлопнула по столу. — С Мэри я случайно познакомилась. Ну, не так чтоб совсем, но… Мы же, кто сбежал оттуда, друг за друга как-то держимся. Вылезают контакты всякие. В прошлом мае я перебралась из Харькова в Киев. Тут подружка одна зацепилась, официанткой в какой-то забегаловке. Это не совсем для меня. Ну, зато контакт хороший. Слово за слово — знакомит с Машкой Запорожец. Откуда они знаются — не спрашивала, мне какое дело. Она тогда на Мэри не откликалась, это потом уже… А! — Элис прогнала невидимую муху. — Позвала пожить у себя. Одна с ребенком, дочка от какого-то богатого папика, которого чужим показывать нельзя. Он снимал Машке с малой нормальную квартиру, подбрасывал денег. Моя задача — помогать. Ну что-то типа домработницы. Я тогда, знаешь, от всей этой грязи приморилась. Хотелось нормально пожить, чтоб без напряга, как говорят, в тепле, в добре. Договорились мы. Условие одно: когда папик наведывается, чтобы меня не было и близко. Отправляла с ребенком гулять. Час, два, когда как.

— То есть папик не возражал?

— Ему по ходу все равно. Не в нем дело.

— А в ком?

— Ты можешь нормально слушать и не сбивать? — Олег кивнул, но Элис наморщила нос. — Все равно сбил… Ну, какое-то время все шло ровно. В сентябре или октябре, скорее всего, в конце прошлого сентября Маша вдруг говорит: папику перестало нравиться, что со мной кто-то живет. Думал, это временно, на какое-то время. А я, вишь, прижилась. Не выгоняла она, просто посоветовала пойти в одну контору благотворительную. Будто ее опекун, как она его называла, каким-то боком к ней причастен.

— «Ольвия»?

— Просила ж! Раз знаешь все — я пошла!

— Извини. — Кобзарь прекрасно понимал, что девушка никуда не пойдет.

— Вот так. — Элис выпила еще пива, ее понемногу отпускало. — Я туда пошла. Не соврала Машка, записали данные, денег немножко дали, мальчик такой симпатичный фотку сделал. Пообещали предлагать резюме везде, где нужна работа. И правда, уже через десять дней был звонок. Пригласили на встречу. Будто бы работа, жилье, удобный график. Чтобы долго не думал, вербовали в бордель.

— Сегодня меня это не удивляет.