Называй меня Мэри

— У «Ястреба», считай, уже нет гнезда. Игорь Пасечник еще кое-что может.

Перебила его Людмила — зашла и сразу кинулась к девочке.

— Господи, у нее кровь! Где, когда…

— Это моя. — Медвежонок показал свои руки.

— Не нужно ничего трогать, — отрубила женщина. — Сейчас занесу ее, потом с вами разберусь.

— С нами?

— Перевязать надо. Где-то аптечка была.

Отстранив Пасечника плечом, Люда наклонилась над Анной. Нахмурила лоб, ловко расстегнула запачканную кофточку. Стянула, отбросила в сторону.

— Нельзя, — сказала она, взяла ребенка и вынесла из комнаты.

А с улицы уже подъезжали полицейские машины.

— Встречу, — произнес Пасечник и двинулся на выход, как был, грязный, в пропитанном кровью пиджаке.

Кобзарь остался один в комнате.

Вдруг дошло: просто так, на ровном месте, установить отца Анны не удастся. Ни один из Вериг не позволит брать у себя образцы ДНК для сравнения. И, что печально, придется похлопотать и с ребенком. Если и можно решить хотя бы часть проблемы — то только здесь и сейчас.

Снова заболела рука — Олег в который раз забыл о повреждении.

Кофточка.

Анна успела обильно обслюнявить верхний край. Лучшего биологического материала сейчас не стоит и искать.

Услышав движение позади себя, он оглянулся.

Пятнистый «ястреб» выползал из комнаты, где все это время валялся и стонал, пытаясь прийти в себя.

Кобзарь не думал, гуманно бить лежачего или нет. Шагнул к противнику, коротко и крепко ударил носком по голове. Иначе выключить ему сознание он не имел возможности. Сразу забыв о враге, переступил через него, зашел туда, где раньше лежали дети.

Взгляд наткнулся на полиэтиленовый пакет с чистыми одежками.

Где лежал — неясно. Когда началась стычка, упал на пол, содержимое вывалилось. Аккуратно переложив одежду на стул, Кобзарь метнулся назад в гостиную, в который раз переступив через неподвижного «ястреба».

Подхватил кофточку двумя пальцами.

Действуя одной левой, аккуратно положил вещь в пакет, старательно завернул.

Спрятал в карман штанов.

И теперь уже с чистой совестью вышел навстречу полицейским.

13

Дареный мобильник накрылся.

Тогда, в запале, Кобзарь этого не заметил. Когда уже в больнице решил позвонить, увидел разбитый корпус и безжалостно выбросил трубку в мусор. Ничего, Вампир не расстроится. Даже символично, что его телефон полег в бою.

Ночевать в больнице Олег отказался. Как наложили гипс, выпросил трубку у медсестры, по памяти набрал Веру, попросил забрать. Она тем временем сама искала Олега и психовала, потому что абонент не мог принять звонок. А когда приехала, узнала о намерении Кобзаря, его плане и своем месте в нем.

— Это незаконно, — заявила она категорично.

— Отдавать лучшему криминалисту Киева детскую одежку для исследования — незаконно? А что же тогда законно, Вера Павловна?

— Будет так, как с твоим анализом крови.

— И я об этом! Наш дядька Ярило оформит все задним числом. Если попросит Вера Холод — тем более.

— Не та ситуация.

— То есть?

— Для чистоты эксперимента нужны образцы ДНК хотя бы одного из Вериг. Отец и сын — близкие родственники, извини, что говорю очевидное. Если ты прав и девочка Анна — дочка одного из них, не имеет значения, кто предоставит биологический материал. Родную кровь будет видно.

— Ну так и я об этом! Что незаконного?

— В твоем случае анализ крови Ярило оформил задним числом. Потому что касалось все только тебя и покойного Артема Головко. Допустим, будет возможность взять образец биоматериала у кого-то из Вериг. Процедура пройдет по письменному согласию. Дальше допускаем: ДНК совпадают, отцовство установлено. Но, Лилик, их адвокаты разорвут твою кофточку на тряпки. Вещь изъята без протокола и понятых. Анализ сделан неофициально. Вариант с задним числом, который тебе нравится, — совсем не вариант в данном случае. Согласен?

— Теоретически.

— В смысле?

— Ты права. Однако делать анализ все равно нужно. Отдай, пожалуйста, кофточку Ярило-Солнышку. А домой я уже как-то сам доберусь. На такси еще что-то осталось.

Вера покачала головой:

— Еще неделю назад я бы тебя послала так далеко, как умею.

— Не послала же, когда завалился к тебе с пиццей.

— Ты злоупотребляешь.

— Но ведь тебе самой интересно.

— Вот я и говорю: злоупотребляешь хорошим отношением к тебе. И девчачьим любопытством.

Она взяла пакетик.

14

Вера осталась у него.

Они не обсуждали ничего, не договаривались. Все случилось само собой, будто так нужно. По ночам спали. Вера возвращалась поздно, уставшей, переодевалась в пижаму и ложилась рядом, свернувшись калачиком. Олег не приставал, потому что она сказала полушутя: рука в гипсе, неудобно. Хотя Кобзарю было бы даже очень удобно, он не возражал, ни на чем не настаивал. Ссориться не собирался. Тем более новостей за двое последних суток хватало, перед сном они их долго обсуждали.