Читаем [НЕ] Ангел полностью

а потом скулим обиженные –

облом,

всё не так пошло –

обидно же, сукаблять…

Ты когда-то всё (и – не-воз-мож-ное) ей простишь

Ты когда-то всё (и – не-воз-мож-ное) ей простишь:

не-звонки, не-письма и не-признаний глухую тишь,

ведь давно научен – басами музыки/коньяком,

да педалью в пол, да скоростью – в горле ком


разбавлять слезами и с болью сглатывать (всё – своё);

каждый час в смартфоне френдлист проматывать – до неё:

нет ли новых фото, и что там в статусах за намёк,

будто каждый любящий рядом был бы (хотел бы – смог!),


а на расстоянии слишком просто, мол, любить мечту,

что любовь – лишь выбор, и ты, мол, выбрал – другую, ту,

так теперь не надо любви до гроба по SMS,

раз не будем вместе – мы знаем оба (ты там, я – здесь)…


Гвозди в крышку гроба любви задушенной – забивать,

коньяком да скоростью – заглушать её, забывать…

И басы – на максимум: рвут в наушниках эту тишь

неотвеченных… Ты когда-то ей всё простишь…

Очень прошу тебя: просто когда-нибудь снись

Очень прошу тебя: просто когда-нибудь снись –

это не дорого и не ресурсозатратно:

жизнь без тебя медстраховка, ОСАГО и СНИЛС

не покрывают… И только немного – зарплата


радует писком… Гуляем сегодня на все!

В Питере – пить, и Архангельск, конечно, не хуже.

Днями – бежим, словно белки в своём колесе,

а по ночам заливаем уставшие души…


Белым ночам кто-то выдал лицензию на

аттракцион "Обнажённые чувства и нервы":

каждый нюанс, словно камень в ущелье до дна –

с грохотом вниз, в камнепаде истерики – первый…


Очень прошу тебя: просто когда-нибудь снись –

это не дорого и не ресурсозатратно:

словно путёвка в волшебную новую жизнь –

ночь на двоих, из которой так больно – обратно…

Бежать – стремглав! – от памяти кричащей

Бежать – стремглав! – от памяти, кричащей,

как был ошеломительно не прав,

когда любовь, признав не настоящей,

а – так, одной из тысячи забав


других, ты отложил её, оставил

до лучших (а наступят ли?) времён,

как вдруг она в своей игре без правил

стучит в виски любимым из имён…


И ты, сильнее стискивая зубы,

играя желваками, гасишь злость:

зачем опять – её глаза и губы –

стоп-кадрами… Зачем отозвалось


всё то, что так и не случилось – болью

фантомной где-то в области ребра

(того, что взял Господь, когда с любовью

лепил её для света и добра)?


Зачем вся та бессмысленная гонка

за счастьем и успехом столько лет,

когда не только счастья, а – ребёнка

с её глазами не было и нет?


Есть дом большой с пустой всегда кроватью,

есть планов грандиозных громадьё,

и деньги есть – на внуков даже хватит,

всё есть – нет счастья без неё…

Я не искал

Я не искал (учтя печальный опыт

всех прошлых жизней) здесь твоих следов,

в экраны/мониторы/телескопы

не вглядывался, образы из снов


по ведьминым (тобой забытым) свиткам

не брался расшифровывать один.

Мне память о тебе – такая пытка,

беспамятье баюкать до седин


мечтал, но вдруг под левой диафрагмой

заноябрил былой надежды свет –

прозрачный, ледяной, холодный, наглый –

подбросив нагло твой случайный след…


И я, волнуясь (за неровный почерк –

прости), кричу рефреном между строк –

"Люблю!" – в стихах (хороших, между прочим)…

Полжизни тишины ещё не срок?..

А это просто день плохой – не жизнь

А это просто день плохой – не жизнь,

и просто дождь, а ты не по погоде

чуть-чуть одет, но лишь шепнёт "держись"

тихонько кто-то близкий – боль уходит.


Не насовсем, конечно – нет чудес

в реальности, где ты большой и взрослый,

но – отступает, как отходит лес

на шаг с дороги, освещённый просто


бесстрашно-наглым дальним светом фар,

и лес – как лес, и скатертью – дорога,

и осени пылающий пожар –

не осень жизни, а подарок Бога…

Волосы по плечам

Волосы по плечам —

два золотых снопа,

в них бы, да по ночам —

видимо, не судьба.

Как оказался злом

сердца любовный пыл?

Нервы – морским узлом,

Господи, где ты был?


Сам понимаю всё:

вызубрил с "а" до "я",

чёртово колесо

жизни календаря

крутится – я верчусь

белкой всю жизнь, но вдруг

сложная гамма чувств

разъединила круг.


Больно пока дышать –

сил не хватает, но

годы – как будто вспять,

кадрами, как в кино:

не от неё, а – к ней

будто всю жизнь бегу,

мог бы – бежал быстрей,

только вот – не могу.


Солнце в её глазах —

серых тонов пол ста,

мне бы не только в снах

жить бы с ней лет до ста,

мне бы в её дому —

вечный найти приют,

Господи, где/кому

ключ к нему выдают?

Из глаз твоих давно по капле жизнь

Из глаз твоих давно по капле жизнь

вся вытекла – водой морской куда-то…

Я столько раз кричал тебе: "Держись!",

я столько раз просил тебя: "Не надо

сдаваться: если больно очень – плачь,

но всё-таки вставай, и – в драку снова!"…


Тебе казалось: я тебе – палач,

а я был – врач, но мог лечить лишь словом,

и, словно в эликсир, добро и зло

подмешивал по капле наудачу,

чтоб ты – жила.

Увы – не повезло.

Глаза твои лишь небо видят.

Плачу.

Зарифмую смело я кровь/любовь

Зарифмую смело я кровь/любовь:

рифма гениальная, спору нет:

переформатировать сердце вновь –

долго ли, умеючи? Дам совет.


Это, в общем, очень простой процесс:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Полное собрание стихотворений и поэм. Том II
Полное собрание стихотворений и поэм. Том II

Эдуард Вениаминович Лимонов известен как прозаик, социальный философ, политик. Но начинал Лимонов как поэт. Именно так он представлял себя в самом знаменитом своём романе «Это я, Эдичка»: «Я — русский поэт».О поэзии Лимонова оставили самые высокие отзывы такие специалисты, как Александр Жолковский и Иосиф Бродский. Поэтический голос Лимонова уникален, а вклад в историю национальной и мировой словесности ещё будет осмысливаться.Вернувшийся к сочинению стихов в последние два десятилетия своей жизни, Лимонов оставил огромное поэтическое наследие. До сих пор даже не предпринимались попытки собрать и классифицировать его. Помимо прижизненных книг здесь собраны неподцензурные самиздатовские сборники, стихотворения из отдельных рукописей и машинописей, прочие плоды архивных разысканий, начатых ещё при жизни Лимонова и законченных только сейчас.Более двухсот образцов малой и крупной поэтической формы будет опубликовано в составе данного собрания впервые.Читателю предстоит уникальная возможность уже после ухода автора ознакомиться с неизвестными сочинениями безусловного классика.Собрание сопровождено полновесными культурологическими комментариями.Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Алексей Колобродов , Алексей Юрьевич Колобродов , Захар Прилепин , Олег Владимирович Демидов , Эдуард Вениаминович Лимонов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия