Не ангел я…

В ручьи болот – не по дороге —
Пойми нас, Боже, и прости,
Который год уносят ноги
Моих друзей от старости.

Мы – мужики, а не пижоны.

И, по привычке мило злясь,
Который год нас терпят жёны,
Тайком, конечно же, гордясь.

Наш голос хрипл, но души – звонки,

А жизнь – каприз, как ни крути:
Не зря глядят на нас девчонки,
Которым нет и двадцати.

Мы фантастически богаты,

Когда, дразня болотный гнус,
Вдыхаем утра ароматы,
Туманы пробуя на вкус.

В задорных песнях коростелей

Мотив, как жизни наши, прост.
Мы не умрем в своих постелях,
Мы птицами взлетим из гнезд.

Нам не закиснуть напрочь дома,

И старость в креслах не начать.
Нас позовут раскаты грома
Рожденье молнии встречать.

***

Снова мы на болоте —
Я и друг мой со мной.
Мы сегодня в пролете —
Хлещет дождь проливной.

Мы устали, как звери.

Мы промокли насквозь.
И гребем еле-еле.
Бог поможет, авось.

Днище старенькой лодки

Заюзит на мели.
И захочется водки
И немножко любви.

До родного порога

Доберемся вдвоем,
И опять в путь-дорогу!
Только чуть отдохнем.

Только шмотки просушим

У горячей печи.
А рыбацкие души
И так горячи.

***

Мои друзья живут среди чудес.
Из волшебства там сотканы мгновенья.
Там пеньем птиц с утра разбужен лес —
Изысканное Божее творенье.

Полян зеленых сочные ковры

Не тронуты заезжими ступнями.
Лишь старший братик молодой травы —
Ручей лесной – струится между пнями.

Там хвойный воздух – самый мудрый

врач —
Всех исцелит дыханием покоя.
Друзей моих из города Киржач
Благослови, Господь, Своей рукою.

Н. Даникову

Два гения собрались за кружкой пива.
Один – поэт, во всем же прочем —
ноль.
Зато он врать умел, и так красиво,
Что в кружках испарялся алкоголь.

Другое гениальное создание —

Любимец женщин и властитель трав —
Хмелевшему поэту в назидание
Кричал сурово: «Ты, поэт, не прав!

Учти, поэт, пить следует красиво!

А у тебя в характере изъян.
Мы пьем всего по пятой кружке пива,
А ты уже почти что в стельку пьян».

И вся корчма дрожала от накала

Рагоряченных спорщиков двоих.
И кружки заменялись на бокалы,
И в терпкое вино вливался стих.

Два гения спорили в присущей им

манере.
И зал, развязки жаждущий, притих.
Но, слава Богу, не было Сальери
Ни одного из спорщиков двоих.

Вина и музыки!

Как прожить бы напрямую,

Не любя и не ревнуя,

Притвориться дураком

И не думать ни о ком? 

Заходи, гуляка-ветер —
Нараспашку моя дверь.
Прожил я свои две трети.
Что осталось мне теперь?

Завтра крякнет смерть-старуха:

Зажился, ядрена вошь…
Жизнь – такая заваруха,
Ни черта не разберешь!

Залетай же, друг, в заимку —

Веселее жить вдвоем.
Посидим с тобой в обнимку,
Поллитровочку допьем.

***