Не ангел

Моя дорогая!

Теперь, оглядываясь назад, я удивляюсь тому, что́ нам говорили в Колчестере об окопной войне. Четыре дня на передовой, четыре дня под прикрытием артиллерии, восемь дней в запасе и четырнадцать дней отдыха — такова была теория. Звучало мрачновато, но терпимо. Сейчас, при острой нехватке людей, здесь можно пробыть неограниченное время. Говорят, что батальон полка «Блэк уотч»[15] провел на передовой сорок восемь дней. Мы пока здесь двадцать. Люди истощены, но, что удивительно, моральное состояние хорошее. Один за всех и все за одного. Мы сидим в довольно сносных окопах с деревянными настилами. Есть даже жаровни, которые разжигаются в сумерки в помещениях для офицеров. Роскошь! К тому же мы находимся примерно на глубине десяти футов, поэтому чувствуем себя вполне безопасно.

Самое противное, во всяком случае ночами, — это газ. Боже, вот жуткая штука! Газовая атака — настоящий кошмар. Но опять же, пока все хорошо. Раньше было гораздо хуже: каждый день по пояс в грязной жиже и никакой возможности просушить одежду. И конечно, жуткие окопные вши, несколько моих бойцов подцепили их. А самых больных признали негодными. Их ноги попросту гнили в постоянной сырости, и началась гангрена.

Самое главное здесь, на передовой, — это моральная стойкость. А иначе падает боевой дух, исчезает храбрость. Ах, дорогая моя, где те дни, когда я ходил по сухому чистому дому, принимал ванны, носил чистую одежду и все заботы, способные потревожить мой сон, сводились к «Литтонс» и его новому каталогу. Неужели это было?! Только мысли о тебе позволяют мне вспомнить прежнюю жизнь.

Я люблю тебя, дорогая, очень сильно. Скажи детям, чтобы писали мне, я обожаю их письма, они поддерживают во мне веру. И я страшно обрадовался их фотографиям, чудесно было увидеть маленького Джея. Он совсем не похож на Литтона. Именно с частицей тебя, дорогая, я хожу в бой: медальон с твоим локоном и твоей фотографией всегда в моем нагрудном кармане, и я каждый раз касаюсь их, когда выхожу из окопа. Это мой амулет, он хранил меня все это время.

Заканчиваю писать, уже поздно, а день здесь начинается рано. По крайней мере, не нужен будильник!!!

Вся моя любовь с тобой.

Оливер

Селия прочла письмо сначала быстро, а потом медленно, как делала всегда, затем поцеловала его, сунула в кожаную сумку и спустилась вниз в утреннюю комнату, где ее уже ждал поднос с чаем и тостами. Завтраки прежних дней с бесконечным переч нем блюд из яиц, бекона, почек и колбасы, выстроившихся рядком на буфете под серебряными крышками, фрукты, кофе, горячие булочки, горки сливочного масла, горшочки с мармеладами и джема ми — все это казалось сейчас просто фантастикой. Сильно ощущался недостаток продовольствия, цены резко подскочили, шли постоянные разговоры о введении карточек как единственном справедливом решении. Женщины часами стояли в очередях за продуктами.