Не ангел

Это была правда, Селия ей нравилась. Нравилась и вызывала восхищение. Пусть даже у нее есть любовник. Оливер милый, но очень тихий и скучный человек. Лили свихнулась бы уже через пять минут, если бы жила с таким. В то же время она слегка недоумевала, как Селия могла позволить себе иметь связь на стороне? В отношении брака Лили имела самые серьезные представления: ее родители всегда были и по-прежнему оставались удивительно благополучной парой. Лили выросла, зная брак с его лучшей стороны, и потому питала к нему уважение.

Ей хотелось, чтобы Джек поторопился и нашел наконец собственное жилье. Не то чтобы ее начинали тяготить места их свиданий, нет, с Джеком ей было бы чудесно даже в дешевых гостиницах, но как жить дальше? Не идти же к Оливеру с Селией? Это слишком унизительно. Но Джек пока не мог позволить себе иметь свой угол. Он постоянно жаловался на то, как мало ему платят, хотя ей казалось, что у него уйма денег. Джек владел акциями и долевыми паями, а, в представлении Лили, каждый такой человек был богатым. Она часто предлагала помочь ему подыскать жилье и сама наведалась в несколько мест. Ей понравился один маленький домик в Челси, но Джек не проявил к этому никакого интереса. Еще бы, думала Лили, он слишком хорошо пристроился: готовая еда, никакой ренты, приходи и уходи, когда хочешь. Что ж, нужно его слегка подстегнуть. Она не собирается бесконечно мириться с этим.

Чего Селия не выносила, так это оставаться наедине с Оливером. Чувство вины и грусть так и буравили ей душу, до тех пор пока она не выходила из комнаты. Она понимала, что безобразно ведет себя в последнее время: злоупотребляет спиртным, мало ест, постоянно курит — она пристрастилась к этому недавно, и у нее появилась целая коллекция изысканных длинных, по новой моде, мундштуков, — пренебрегает детьми — она уже забыла, когда в последний раз писала Джайлзу, — и находит странное утешение в приобретении нарядов, на которые тратит кучу денег.

Селия всегда была неравнодушна к одежде, но в этом сезоне в мо ду вошли бесподобные мягкие, свободные вязаные жакеты и джемперы от Шанель, такие простые и неописуемо шикарные, и еще вечерние платья пленительного тонкого силуэта, облегающие свободное от корсета тело, с чудной стрельчатой линией подола в виде спадающих, никнущих шелковых складок. Кроме того, женщины носили длинные нити жемчуга и всевозможные бандо[34] — чаще из шелка и бархата: их низко надвигали на лоб, на модную короткую стрижку. А туфли! В крапинку, в полоску, с блестящим рантом, из шелка, атласа и кожи пастельных тонов. У Селии глаза разбегались, ей хотелось купить все, и у нее их скопилось пар двенадцать, едва ношенных.

— Ты что-то сильно похудела, — строго сказал Себастьян. — Аппетит плохой?

— Да, — подтвердила она. — Я не могу есть. Себастьян, не читай мне нотаций, тебе уже пора уходить. Завтра мы с нашими гостями из Америки на четыре дня едем к моей маме. Фелисити тебе понравилась бы, она очаровательная. У меня полно дел перед отъездом.

— Я не собираюсь уходить, — возразил он, — до тех пор, пока ты не прочтешь хоть одну главу из «Меридиана-2» — так после долгих размышлений я решил назвать продолжение книги. Поэтому не пытайся от меня избавиться. Я буду тихо сидеть здесь и смотреть, как ты работаешь, пока у тебя не найдется для меня минутки.

— Ох… Ну ладно. Лучше это сделать прямо сейчас. Иначе я не сумею сосредоточиться. Ради бога, сядь и посиди спокойно.

Себастьян сел на один из ее кожаных диванов, а Селия занялась чтением. Пробежав несколько страниц, она взглянула на него и улыбнулась.

— Мне очень нравится, — сказала она. — Это так же чудесно. Как ты это делаешь, Себастьян?

— О, просто я гениален от природы, — пожав плечами, заявил он, — а ты вдруг переменилась. Что такое?

— А вот что, — ответила она, указывая на рукопись, — я вдруг поняла — только сейчас, — за что конкретно я тебя люблю.

Утром в четверг Джаспер Лотиан, профессор, ректор колледжа Святого Николая в Кембридже, читая «Спектейтор», наткнулся на литературной странице на заметку, которая вызвала у него острое беспокойство. Он прочитал другие заметки, потом отложил газету, ожидая, что это чувство пройдет, но оно не прошло даже к концу дня, превратившись в настоящую тревогу. Его жена Ванесса, заметив, как он рассеян за ужином, сразу догадалась: с ним что-то случилось. Джаспер Лотиан заверил ее, что все в порядке, но Ванесса слишком хорошо знала своего мужа, чтобы в это поверить. Наконец, уступив ее настойчивым просьбам, он нехотя показал ей заметку в «Спектейтор». Ванесса дважды молча прочла ее, после чего посмотрела на мужа жестким и решительным взглядом.

— Мне кажется, тебе следует поговорить с адвокатом.

В Эшингем они приехали на следующий день в двух битком набитых машинах. В первой — огромном «роллсе», который вел Оливер, — сидели Фелисити, Селия, Роберт, Кайл, а также Джайлз, за которым они заехали в Итон. Во второй, которую Оли вер называл устаревшей, — большом «моррисе» — Дэниелз вез Барти, близнецов, Мод, няню и горничную Селии.