Не благословляйте мужа Тьмой

Засадив кастетом меж зубов неосторожно наклонившемуся скелету, я одним движением расколошматила его в пыль. Затем остервенело двинула по морде его приятеля, который тоже протянул ко мне свои костлявые грабки. После этого с чувством ударила третьего, четвертого, с наслаждением услышав смачный хруст… А когда пространство очистилось, молниеносно создала портал и вывалилась из него прямо на руки пошатнувшемуся Рисьяру.

— Уля, ты же сказала, что этого гада надо просто убить! — прохрипела я, вцепившись когтями в плечо скривившегося вампира.

— Так написано в книжке, — с убитым видом сообщила спрятавшаяся у медведя под брюхом Улька. — Но, кажется, это был не тот лич, иначе скелеты бы уже упокоились. Где-то есть еще один!

— А ведь там остался Шмуль, — дрогнувшим голосом напомнил Рисьяр.

Я с тоской посмотрела на громадное море нежити, в котором погасла искорка жизни нашего маленького друга. На краткий миг зажмурилась, остро переживая миг потери. После чего глубоко вздохнула, покрепче сжала в руке кастет…

И вздрогнула всем телом, когда по залу пронесся легчайший, похожий на бриз ветерок, а чей-то потусторонний голос шепнул:

— Умрите…

ГЛАВА 11

Каюсь, сперва я решила, что мы разбудили-таки второе умертвие и теперь оно явилось по наши души. Но потом сообразила — голос звучал не из зала, а откуда-то сбоку. Совсем рядом, как если бы его хозяин стоял всего в двух шагах от меня.

На мгновение в голове промелькнула безумная мысль, что это, наверное, Улька наконец вспомнила о родовом даре. Но оказалось, все было гораздо проще. И одновременно страшнее, потому что хозяином жутковатого голоса оказался… Мартин. Наш слабый, по-детски наивный и очень трепетно относящийся к жизни ангел, при виде которого у меня что-то болезненно дрогнуло и тоскливо заныло в груди.

Я видела его таким лишь однажды — в родовом замке князя Асхара, когда мелкому довелось коснуться «Ока Создателя». Но если тогда он был под воздействием артефакта, то сейчас, похоже, вогнал себя в транс осознанно. И сейчас перед нами снова стоял не неуклюжий мальчишка, а совершенно чуждое, бесстрастное, не ведающее жалости существо.

На лице ангела, как и тогда, вновь проступили нечеловеческие черты. Голубые глаза похолодели и покрылись коркой самого настоящего льда, став почти такими же жуткими, как у Зыряна во время прозрения. Худенькие плечи развернулись, расправились. Золотистые волосы растрепались. А за тощей мальчишеской спиной пугающей тенью, лишь отдаленно напоминающей крылья, затрепетало нечто необъяснимое. Жуткое. Сырая сила, одно касание которой заставляло пятиться и покрываться холодным потом от ужаса.

Это был уже не Свет, но еще и не Тьма. Нечто среднее. Неопределившееся. Серая хмарь забвения и холодное дыхание смерти, от которого даже у меня мгновенно занемели губы.

Одарив нас долгим немигающим слепым взглядом, преобразившийся ангел медленно поднялся в воздух и простер над неуверенно задравшими голову демонами маленькую ладошку.

— Умрите, — спокойно повторил он, и бьющиеся за его спиной крылья на мгновение распахнулись так, что, казалось, накрыли собой весь мир.

В холодных синих глазах внезапно мелькнуло что-то похожее на грусть. Тонкие губы дрогнули в печальной улыбке. А затем до нас донесся беззвучный вздох… невесомый, как дыхание умирающего. По залу пронесся такой же легкий ветерок, от которого мои волосы снова встали дыбом. А еще через миг армия мертвецов дрогнула. Пошатнулась. И опала вниз горстками пыли, подозрительно напоминающими прах.

Вскинув наверх тревожный взгляд, я как раз успела заметить, как у ангела закатились глаза, а затем задрожали и исчезли призрачные крылья. Охнула, рванулась к нему со всех ног и все-таки успела подхватить невесомое тело за миг до того, как оно грянулось оземь.

— Мартин!

Крепко прижав потерявшего сознание мальчишку к груди, я торопливо пощупала живчик на шее и облегченно вздохнула: живой. А затем взъерошила его мокрые, липнущие к вискам золотистые волосы, бережно стерла с ресниц невесть откуда взявшиеся слезы и с нежностью прошептала:

— Ну что же ты натворил, дурачок? Так ведь можно и сгореть…

— У меня получилось, да? Хеля, я смог? — не открывая глаз, слабым голосом поинтересовался ангел, и я с облегчением прижалась к нему щекой.

— Все ты смог, умница моя. Но, Мартин, солнышко… как же сильно ты рисковал!

Я с тревогой заглянула в голубые, абсолютно ясные глаза ангела, в которых больше не было ничего чужого, и на мгновение замерла.

Создатель… как такое могло случиться? Ангел-полукровка, которого мы считали больше человеком, чем светлым. Маленький упрямец, до последнего скрывавший от всех свой удивительный талант! Мартин, ох, Мартин! Невероятный, невозможный… чудесный! Интересно, отец когда-нибудь говорил, в чем заключается твой истинный дар?

Наверное, он впервые проснулся в день, когда Шмуль нашел артефактную книгу. В тот самый миг, когда мы ненадолго упустили тебя из виду, и вырвавшаяся из закрытой секции Тьма с неожиданной любовью коснулась губами твоего лба.