Не боярское дело 6

И у каждого пришедшего на похороны при себе имеется кусочек красной ткани. Её нужно будет привязать на ручку дверей, когда вернёшься домой. В эти траурные дни люди сильно подвержены воздействию злых духов, поэтому обычно все проводят ряд ритуалов и обрядов для защиты.

— Лю-шань, ты выполнил моё задание?

— Голубей привезли. Я их покормил, — поклонившись, ответил маг лет тридцати с виду, отличающийся от всех остальных довольно высоким ростом и худобой, бросающейся в глаза.

Сегодня он был угрюмей, чем всегда, а его землисто- серое лицо и мешки под глазами выдавали сильные переживания и ночь, проведённую без сна.

— И из них только два голубя могут доставить моё письмо непосредственно махатме, — уточнил старший мастер, затягивая время и размышляя над принятием наиболее правильного, пусть и нелёгкого решения.

— Именно так. Остальные голуби из голубятни монастыря.

— Придётся отправлять обоих. Я не имею права доверить судьбу всех наших магов всего лишь одной птице.

— Вы будете просить махатму о подкреплении?

— Я попытаюсь объяснить ему, что нам нечего делать на чужой войне, где все мы очень скоро погибнем.

— Но как мы отомстим за погибший октаэдр мастера Лао?

— У тебя там были друзья? Ах да, ты же постоянно отирался в компании Юшэнга и Зэнжона. И даже переписывался с ними, когда от мастера Лао ушли два его старших ученика и организовали свою группу, а сам мастер поселился далеко от монастыря и принял в свой октаэдр девчонку. Надеюсь, твои друзья рассказали тебе, что октаэдр мастера Лао стал снова силён, причём настолько, что у них в арсенале появилась Стрела Лэйгуна?

— Нет, не говорили. Но у нас в монастыре два октаэдра владеют таким заклинанием.

— Как выяснилось, три. Только группа мастера Лао китайцами была нанята отдельно от всех и за очень большие деньги.

— Я вас не понимаю.

— Я пока сам не всё понимаю, но мне отчего-то кажется, что мастер Лао собирался затеять свою игру и неспроста держал втайне от всех нас возросшую мощь своей группы.

— Вы думаете…

— Китайцы коварны и многие их ходы просчитаны на годы вперёд. Тибет силён неприступными монастырями и магами, которые их защищают. Но станут ли монастыри неприступны, если оттуда начнут уходить маги?

— Ючжэн как-то обмолвился, что старшие ученики от мастера Лао ушли не без помощи нашего настоятеля.

— Эх, рано тебе ещё такие вещи знать, но сегодня я тебе отвечу. А ты бы хотел, чтобы у нас сменился настоятель и им стал мастер Лао?

— Учитель, я всегда считал, что монастырь живёт в мире и согласии.

— Как видишь, и мы кое в чём не слишком отличаемся от остального мира.

— Но, тогда получается, что мастер Лао нас предал?

— Отчего у вас, молодых, всё либо чёрного, либо белого цвета? Кого он предал? Монастырь, из которого он был вынужден уйти, поссорившим с настоятелем? И ты знаешь, я в этом возникшем конфликте был бы не на стороне настоятеля.

— Но Тибет…

— Тибет будет независим лишь до той поры, пока не станет нужен кому-то из Империй. Хотя бы тому же Китаю. Кроме того, и Лао, и мы, на этой войне всего лишь наёмники. Наёмники не предают. Они поступают так, как им выгодно и всячески пытаются сохранить свои жизни. Тебе не кажется, что мы вернулись к началу разговора? Это не наша война, а мёртвым наёмникам деньги не нужны. Нам лучше уйти, пока можем. Маленькому Тибету нужно держаться подальше от политики.

Конец