Не боярское дело. Пятая часть. Главы 33 - 37.

Анвар вышел ко мне не сразу, а когда появился, то выглядел по меньшей мере странно. Взъерошенные волосы, блуждающий взгляд и сбитый набок кожаный фартук. Никогда его таким не видел. – Что-то с алмазами не так? – предположил я самое очевидное. Времени не много прошло и скорее всего Чаши уже успели остыть, позволяя произвести выемку экспериментальных образцов.Вместо ответа мегрел брякнул на стол необычный кристалл.Взяв алмаз в руки, я начал пристально его разглядывать. Цвет. Тёмно – синий, с выраженным фиолетовым оттенком. Словно его окунули в чуть разбавленные чернила. Вроде бы по размеру он не сильно крупней тех, что я делал раньше, но вес. Он ощутимо тяжелее. – Может он только сверху такой? – спросил я у мегрела, крутя перед собой кристалл и разглядывая его на свет, – Распилить бы его надо. – Не пилится, – коротко ответил мастер. – Что, совсем? – не поверил я. – Два диска извёл, а на нём ни следа. – Разве такое может быть? – засомневался я. Всё-таки алмаз занимает самую верхнюю позиции по шкале твёрдости и диск с алмазным напылением просто обязан распилить любой материал, существующий на нашей планете. – Бывает, – Анвар присел за стол, – Дед мне как-то про метеоритные алмазы рассказывал. Только я думал, что это сказка. Мелким совсем тогда был. Вроде, обмолвился дед, что те алмазы твёрже обычных бывают. Даже название их говорил, да только забыл я его. Больно слово какое-то необычное было, заковыристое. – Импактиты, – с чего-то вдруг вырвалось у меня. Опять Сущность шуткует, вбрасывая мне малый пласт Знаний. В этот раз даже сомнений никаких нет. Сам я не то, чтобы знал когда об импактитах и астроблемах, а и слов этих никогда ни от кого не слышал. – Точно, – с уважением посмотрел на меня мастер, – Так их дед и называл. – Да Бог с ними, с импактитами этими, – постарался я отвлечь Анвара от размышлений. Ну вот не нужно мне, чтобы он дальше космическую тему додумывал и мои алмазы к ней привязал. Страшно себе представить, какое давление и какие температуры случаются при падении на Землю гигантского метеорита. Пусть лучше считает, что это я чего-то начудил, и ничего необычного не произошло, – Ты лучше придумай, как их обработать. – Не надо придумывать, батоно. Один кристалл дробить нужно и весь инструмент заново из его крошки делать. – Так дроби. В чём проблема-то? – разгорячился я, глядя на мнущегося мегрела, отводящего виноватый взгляд. – Ты все кристаллы идеальные сделал. Ни одного в брак не ушло. Не сердись батоно, рука не поднимается такую ценность в пыль пускать. – Дроби, завтра новые сделаю, – пообещал я и махнул рукой, даже не поморщившись от такого нерационального мотовства.

Может и сделаю, если живым вернусь. Не зря же я на Источник приехал с двумя десятками смертельно опасных игрушек. Каждая из них втрое мощнее моих снарядов, которыми я пригрел архимага, и себя заодно.

"Кречет" прожил не долгую, но яркую жизнь, и больше у меня нет дирижабля с метателями и широким грузовым люком. Более того, сейчас в цехе уродуют гондолу практически готового дирижабля, заказанного племянником Императора. Не оказалось у меня под рукой другого дирижабля, который готов бы был вылететь сегодня в ночь с одоспешенными гвардейцами на борту, а рассчитывать на скорое возвращение "Сапсана" вряд ли стоит. Вот и приходится врезать грузовой люк в единственный дирижабль, оказавшийся готовым к полёту, иначе гвардеец в МБК в дверь салона не проходит.

Когда я вернулся на верфи, то первой новостью, которую мне рассказали, оказался приезд Антона Рюмина, пожелавшего лично осмотреть достраиваемый дирижабль.Надо же, как не ко времени его принесло. Похоже, заскучал княжич в обществе наших милых девушек и придумал себе хоть какое-то развлечение.Разгневанного Рюмина я разыскал в кабинете. Судя по бледному виду Усольцева, княжич успел высказать ему немало интересного.