Не бойся Адама

Да, подумала Жюльетта, единственной, у кого хватило храбрости восстать против унижений и грубости, обрушивающихся на ребенка. Забавно вот так снова взглянуть на свое прошлое, которое она впервые в жизни видела глазами других. Теперь, когда она выросла, все, что было в нем невыносимого, мрачного и трагического, выступало особенно ярко. А ведь тогда Жюльетта не желала считать себя жертвой, ее просто переполнял гнев, и она до поры сдерживала копившуюся в ней беспощадность. Ее внешнее смирение было всего лишь военной хитростью, на манер повадок животных, втягивающих голову и сворачивающихся при малейшей угрозе.

— В девятнадцать лет вы отправились в качестве компаньонки в США. В Чикаго.

— В Филадельфию.

— Вы провели год в семье преподавателей с двумя детьми, которые были старше вас.

Это была самая главная ложь. Надо удвоить внимание. Жюльетта подтвердила эту информацию, саму по себе далекую от истины, но соответствовавшую тому, что она говорила раньше.

— Старшим был юноша по имени Роджер. Именно с ним вы впервые вступили в сексуальные отношения.

Вот это уже ближе к правде, если не считать того, что Роджер был вовсе не сыном хозяев, а мерзким соседским пареньком, как-то вечером, когда она возвращалась домой с дискотеки, оказавшимся у нее на дороге. Жюльетта не стала бы употреблять слово «изнасилование». Что ни говори, но в том, что последовало, она тоже сыграла свою роль. Сексуальные отношения казались ей в ту пору одной из жестоких игр, позволявших выплеснуть душившее ее бешенство. Роджер оказался просто живым орудием ее посвящения. Это было почти то же самое, что побег из дома.

— Вернувшись во Францию, вы записались на английское отделение филологического факультета университета Лион III.

— Лион II.

— Шесть месяцев вы пробыли активисткой студенческого профсоюза. Потом вы вступили в экологическую группу «Зеленый мир». Вы участвовали во многих акциях протеста, в частности в демонстрации у атомной станции в Трикастене. Именно там вы познакомились с Джонатаном Клазесом.

Их группа решила тогда блокировать ворота станции, чтобы помешать выехать грузовику с радиоактивными отходами. Операцию сорвали переброшенные туда в огромном количестве люди из ЦРС. Жюльетта пустилась в путь ночью с еще пятерыми товарищами. Рано утром пошел дождь, и они заблудились в хитросплетении дорог, окружавших станцию. Взвод жандармов бросился на них в тот момент, когда они, сами того не зная, приблизились к защищенной током решетке. Жюльетта потеряла своих. Голодная и промокшая, она добралась до какого-то кафе и там познакомилась с Джонатаном. Он сказал, что тоже участвовал в акции, но с самого начала считал, что она обречена, и расположился в кафе, наблюдая за происходящим. Он показался Жюльетте высокомерным кривлякой. Его пресыщенный вид, манера томно прикрывать глаза, затягиваясь сигаретой, делали Джонатана похожим на театрального денди. Он предложил девушке воспользоваться его мотоциклом. Жюльетта отказалась. Она вернулась в Лион на автобусе и немедленно забыла про Джонатана.

— Вы до того никогда не встречали этого парня?

— Никогда.

Мужчина и женщина обменялись взглядом.

— Но ведь он уже год был членом «Зеленого мира», — сказала американка.

— Я только позже узнала об этом. В организации много групп, всех знать нельзя.

Жюльетте показалось, что, задавая эти вопросы, они интересуются Джонатаном не меньше, чем ею самой.

На этом вечер закончился. Она с трудом заснула, а весь следующий день бродила по двору или мечтала, валяясь в постели. Жюльетта с нетерпением ждала продолжения. Допрос возобновился уже в сумерках.

— Что с вами произошло в июле две тысячи второго года?

— «Зеленый мир» готовил акцию протеста против приезда Буша в Париж. Следовало бойкотировать США, не подписавших Киотского протокола. Это было главной целью. Мы отправились поездом в Париж и в шесть утра поехали на метро к площади Согласия. В переходе метро мы переоделись. У американского посольства мы появились в майках со скелетами и масках в виде черепов. В общем, устроили им небольшой Хэллоуин…

Это была смехотворная выходка. Сегодня она судила все это очень строго, хотя именно там и тогда она по-настоящему узнала себя.

— Полиция вела себя довольно жестко. Они накинулись на нас, чтобы рассеять.

— Вы были ранены?

— Да. Идиотское стечение обстоятельств. Я споткнулась и свалилась прямо под ноги легавому. Сломала правую лодыжку, но он ничего не понял. Заорал, чтобы я встала, и в конце концов схватил меня за волосы. Вокруг крутились фотографы, и назавтра эта сцена оказалась на первых страницах газет. Меня превратили в жертву и мученицу.

— И все-таки через два месяца вы вышли из организации.

Жюльетта помолчала. Как объяснить, что она тогда чувствовала?