Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»

— Ну, пожалуйста, пусть будет по-твоему, — легко согласился Мятлев, переходя на «ты», как он и предлагал — после следующей рюмки. — Раскрываемся. Вся моя операция — никакая не глупость, естественно, а последняя проверка, перед тем как окончательное решение принимать. Санникова с ребятами я «втёмную» послал, на таком, как ты, зубре потренироваться. И что бы ты о них ни думал, даже принимая во внимание твоё «внушение», — в моём понимании они справились. Вовремя сообразили, когда остановиться надо, без консультации с начальством. А это не каждому дано, чаще — напролом прут, от азарта или желания выслужиться.

— И что же ты проверял? — поинтересовался Ляхов.

— Стоит с тобой дело иметь или действительно проще наплевать и забыть? Что ты собой как личность и боец представляешь, красивые сказки рассказывать многие умеют. Убедиться, каков в деле, один на один с силой, а не под прикрытием потусторонней техники и чужого Императора, если он тоже не «актёр эпизода».

— Убедился?

— В целом да. Выдержка у тебя великолепная, психологию противника на лету ухватываешь, волю свою умеешь навязать, впервые человека увидев, ведёшь себя так, будто ни людей, ни смерти, ни бога не боишься…

— А если так и есть? Боялся когда-то, да вот отбоялся.

— Вот я и говорю. Если бы ты сегодня слабину дал — какой смысл о серьёзных вещах с тобой договариваться? Начал бы из себя Рэмбо изображать — тем более: сильный истерик — кому он нужен?

— Иногда — очень многим.

— Не мой вариант. Мы с глазу на глаз поговорить можем? И не под запись, разумеется, — спросил Мятлев, не глядя на девушек и как бы вообще игнорируя их присутствие. Мол, положенные любезности оказаны, а сейчас мужской разговор начнётся.

Вадим хотел было ответить, что дело у них общее и от своих помощниц у него секретов не бывает, но тут же передумал. Незачем лишнее трение создавать.

— Ну, давай за дальний столик пересядем. Его ниоткуда не видно, даже вон с той крыши.

— А что нам та крыша? — спросил Контрразведчик. — А, понимаю. Нет, я там никого не сажал…

— Ты, может, и не сажал… Вы, девчата, поскучайте тут немного. Боюсь, в ближайшее время к вам ни один кавалер не подойдёт одиночество скрасить. Но я думаю, мы ненадолго…

Дальний столик обслуживал официант-мужчина, возрастом ближе к сорока, судя по взгляду и ухваткам опытный не только в этой профессии. Тоже видевший всё ранее случившееся и сделавший собственные выводы. Да что тут делать-то? Всё как на ладони — парни по недоразумению наехали не на того человека. Он им сделал серьёзную предъяву. Теперь на стрелку прибыл авторитет подходящего уровня.

— Мы, любезнейший, со своего стола не уходим. Нам просто поговорить нужно. Так ты нам сюда графинчик коньяку толкового, лимон не нужно, разве сыру несколько ломтиков и два кофе, настоящего и покрепче, — доброжелательно, с улыбочкой попросил Мятлев. — Сразу и приговорчик изволь, чтобы два раза не бегать.

Словно тут же забыв о существовании официанта, обратился к Ляхову:

— Чтобы неясностей не оставалось — ты действительно что-то такое умеешь? — Контрразведчик неопределённо повертел пальцами перед собой и воззрился на Вадима с простодушным интересом.

— Конечно, умею, — без рисовки ответил Ляхов. — Иначе едва ли ты тут сейчас сидел бы.

Ответ был достаточно двусмыслен, но лжи не содержал.

— Ты мне лучше скажи, — без паузы продолжил он, — друзья впечатлениями от «прогулки» в имперскую Москву и добытой там прессой не поделились?

— Как можно? Поделились, непременно. Газеты мы все, включая Президента, взахлёб читали. Каждую фразу, буквально, анализу подвергли, на предмет внутренней логики и соответствия общему контексту. Впечатлило, ей-бо. Кое-кто до последнего сомневался, не с особо ли хитрой разновидностью наведённой галлюцинации мы дело имеем. Всё же пришлось признать: увы, но всё происходящее — объективная реальность, данная нам в ощущениях. Тут я, похоже, раньше других вспомнил одиннадцатую заповедь[139]. Остальные товарищи пока что линию поведения вырабатывают…

— Молодец. Часть своих слов беру обратно. Значит, газеты почитал, окончательно уверовал, решил ковать железо, не отходя от кассы? Может, и правильно. Я, признаться, тоже разные вариантики прокручивал. Оценивал, кто из вас самый сообразительный. Честно сказать — ждал, что мне Анатолий первый позвонит. С тобой, так решил, работать будём, но при его посредничестве.

— В то, что я с Президентом — до конца, и на ваши посулы не куплюсь, не поверил, значит?

— Да куда ж вам деваться? — теперь уже попросту, как равному и всё для себя решившему человеку, ответил Ляхов. — В том числе и Президенту. Он, по должности, себя правильно повёл. Какой же глава государства с разгону, на слух, так сказать, принимает решения, касающиеся судеб нации. Если он не Наполеон на поле боя, конечно. Недельку-другую ему пасьянсы пораскладывать сам бог велел. Потом, конечно, придётся признать, что в тупике он, из которого самостоятельно не выкарабкается. Вариантов ведь — тю-тю!