Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер

Пресечь разговоры решительным окриком командиры машин опасались: как-никак – за спиной у каждого восемь человек с автоматами, и не угадаешь – любой может выстрелить, зарабатывая индульгенцию или просто в ответ на грубое слово.

Офицеры, хоть и сами чувствовали себя не лучшим образом, пытались объяснить «по-доброму»: если начнёшь суетиться и дёргаться – лучше не будет, при любом исходе дела. А если продержаться ещё немного, дело может выгореть, и тогда, как обещано, по миллиону наличкой сразу да и по службе не обидят.

Сумма вознаграждения, конечно, впечатляла, при нынешних тридцати тысячах в месяц, но их могут и заплатить, а могут и …

В этом смысле кто-то и высказался, вызвав новую вспышку доводов «за» и «против».

Вот ещё одна, почти вечная проблема «безыдейных мятежей»: привлечённые к заговору войска надёжны только до тех пор, пока считают это рентабельным. Убивать за деньги соглашаются многие, но вот умирать за деньги желающих почти не бывает.

– Смотрите, – указал на джип «Леонов», первым заметив полотенце, которым несколько раз махнули из полуоткрытой дверцы. – Мне сходить?

– Пусть сам сюда идёт, мы вдвоём встретим.

«Азард» прокричал команду:

– Парламентёру пройти двадцать шагов, остановиться, ждать!

Когда генерал, морщась от дождя, чуть приутихшего, постепенно переходящего из проливного в обложной, прошагал указанное расстояние, навстречу вышли Фёст с андроидом, успевшие промокнуть насквозь.

– Погодка не благоприятствует вашему мероприятию, – вместо приветствия сказал Фёст с насмешкой, поигрывая ремешком подвешенной по-немецки, слева, кобуры. – Назовите себя и цель вашего «визита».

– Дурака валять решили, господа «парламентёры»? – раздражённо ответил генерал. Его бесило сейчас абсолютно всё – погода, неудача, этот не выражающий никаких эмоций старший лейтенант и не по делу весёлый штатский, а особенно – мысль о том, что его «напарник» и «полномочный представитель» сейчас уже добрался до машины на КПП и, включив печку, мчит в сторону Москвы. Или – в противоположную. Так или иначе – ему сейчас гораздо комфортнее. Но не может же быть, чтобы такой человек просто сбежал! Он вложил в «проект» все свои таланты и возможности, ему есть что терять и нечего делать ни в подполье, ни в эмиграции. Так что рано отчаиваться…

– Я без дипломатии скажу, – чуть снизил генерал тональность, – напрасно вы вмешиваетесь не в своё дело. Тут вопросы государственные. Не по вашей компетенции да и не по моей тоже. Я, думаете, что-то решал? Мне, генерал-лейтенанту, высшее командование тоже приказало – доставить конкретного человека в известное место. Обеспечить необходимые условия. Нам, исполнителям, что делить? А вы… господин неизвестный, – обратился он к Фёсту, признав в нём старшего, – стрелять начали…

– Полковник, кстати, – походя заметил Фёст. – Интересное дело, – опять усмехнулся он, – у меня этот эпизод качественно записался, камера хорошая, профессиональная, почти «Три Д». Там отчётливо видно, кто первый, откуда и из чего стрелял. Вместо человеческого разговора. Так что «ваша не катит». Дальше – вы человек, судя по вашим словам, военный, тогда и караульный устав обязаны знать. Часовой есть лицо неприкосновенное, сам же оружие при нападении на охраняемый объект применять обязан, не вникая в обстоятельства. Подчиняется только разводящему и начкару. С нашей стороны всё законно, за начкара – сам Верховный Главнокомандующий! Так что все покойники – на вашей совести. Советую не усугублять. Предлагаю всем выйти из машин без оружия, построиться. Я доложу и будем ждать, как Верховный распорядится. Он ведь в любом случае главнее вашего командира. Или уже нет? – Фёст помолчал немного, изображая сомнение и раздумье. – Если он вас ждал, а нас предупредить забыл – ему претензии выскажете. Других условий у меня для вас нет, а огневой мощи, чтобы остатки вашей «гвардии» добить – достаточно. По три гранатомётчика на каждую машину плюс взвод полного состава с тяжёлым вооружением и, добавлю, – приличным боевым опытом. В нашей решимости применить силу вы убедились. Соображайте. Время пошло! – Фёст посмотрел на часы и решил слегка сблефовать: – Десять минут. То есть мы вас успеем ликвидировать раньше, чем подойдёт помощь, на которую вы рассчитываете. Дальнейшее развитие событий станет вам абсолютно безразлично. Как там у Василя Быкова книга называлась? «Мёртвым не больно»?

Сознавая полную безвыходность своего положения, генерал кипел бессильной злобой, на себя в первую очередь: нет, действительно, за двадцать лет аппаратных игр он совершенно разучился реально на жизнь смотреть. Забыл, можно сказать, что далеко не всё в ней случается, как тебе возжелать благоугодно будет.