Не бойся. Я рядом (СИ)

Это было сказано им так спокойно. Так… нормально. Обыденно. Будто бы я не должна была сомневаться в этом. Вот только… то, что сейчас творилось у меня в душе, не позволяло мне считать так же. Я была уверена в обратном. Мне казалось, что… он не поймет меня. А только лишь засмеет. Возможно, как всегда, решив, что юмор — это лучшее лекарство, примется стебаться и шутить… а мне этого не хотелось.

— Ты будешь смеяться, — посмотрела на него.

— Не буду, — пронзил он меня своим взглядом.

Подобравшись ближе, Франк крепко сжал мою ладонь в своих и будто бы намекая, что готов слушать, едва заметно, легонько коснулся своим плечом, моего.

Изучая его пальцы, я некоторое время думала… стоит ли? А может… а может, мне действительно соврать ему? Выдумать что-то?

— Дава-а-ай… — тихо проговорил Романов. — Самое время для секретов! Секреты-секретики!

Не выдержав, я улыбнулась, тотчас подняв на него взгляд.

— Ну видишь! А ты обещал!

— А я и не смеюсь, — возразил он, выразительно смотря на меня. — Зато ты улыбнулась! Ну-у-у, — он провел пальцем по моей подсыхающей щеке. — Чего ты так сильно расстроилась?

Шумно вздохнув, я пожала плечами:

— Не люблю такие фильмы.

Повисла пауза.

— Ха-ха-ха! — меня тотчас выбесил его смех. — В смысле? Ха-ха-ха! Ты ушла рыдать из-за того, что твой вкус не сочетается с Павлушиным? Ах, негодник! Давай ему накостыляем!

— Идиот! — перебила я его. — Перестань! Ди-и-м!

— Прости! — развел он в стороны руки, при этом постаравшись вернуться в нормальное состояние. — Случайно вырвалось.

— Ну и как мне…

— Тогда брось! И говори как есть! — Дима потянул меня на себя. — Говори то, о чем ты думаешь! Вот и все! А не загадками и красивыми фразами, из которых я ничего не понимаю!

— Я не люблю такие фильмы! — громко и отчетливо повторила, смотря прямо ему в глаза. — Не люблю!

— Какие «такие»? — нахмурился он.

— Такие, — вздохнув, осознала, что так и останусь непонятой. Еще одним человеком.

— Ну? Нат!

— Вот такие! — вспыхнула я, стоило ему вновь коснуться моего плеча. — Я не могу смотреть такое, — куда-то исчез голос. — Про смерть. Как… — взмахнув рукой, постарались сформулировать все более ясно. — Как кто-то умирает. Еще и… в молодом возрасте. Я и так не могу даже нормально говорить на эти темы. А тут… два часа смотреть на то, как молодой человек борется с тем, что все равно не переборет, наблюдать за тем, как он угасает, понимать что, как не крути, в конце фильма его не станет, и опять думать, что с каждой минутой фильма будет становиться все хуже и хуже, я не могу… потому что перевожу все это на себя и на настоящую жизнь и-и-и… понимаю, что это случается со многими… и такое действительно… происходит. Люди умирают… умирают и старые, и молодые… умирают дети, — я вновь была на грани истерики. — Но я не могу заставить себя нормально наблюдать за этим и получать удовольствие, которое, в принципе, должна испытывать от просмотра кино. Я не понимаю, вообще, зачем такое смотреть? Я не хочу погружаться… я очень сильно этого боюсь… очень… я боюсь смерти! Я боюсь смерти своих близких, я боюсь умереть… я боюсь…

— Стой-стой-стой! Остановись! — Дима перехватил мою руку и, попытавшись прижать к себе, прервал мою речь. — Перестань!

Я ждала от него утешений. Я прекрасно знала, что он сейчас будет нянчиться со мной как с маленькой девочкой, которой необходимы пустые, идиотские слова поддержки, которые по факту, ничего не изменят… я действительно этого ждала. Меня дико трясло… и я не знала, когда смогу выйти из этого состояния. Всегда, когда я начинала думать об этом, начинала загоняться, я впадала в такую депрессию… что-о-о…

— Я понимаю, о чем ты, — начал он. И замолк.

Всхлипнув, промочила кончиками пальцев свои слезы. Не стоило срываться. Теперь буду выглядеть дурой.

— И это нормально бояться подобного, — в этот момент убрал он волосы с моего лица. — Только идиот не боится смерти. Я тоже боюсь. Так же как и ты! — пожал он плечами.

Мы некоторое время молчали.

— Знаешь, — в конце концов, произнес Романов, видимо, догадавшись, что я первая не заговорю. — Мне кажется будет бесполезно утешать тебя и пытаться отстранится от того что тебя так сильно задело. Может быть, мы наоборот… поговорим об этом?

— Поговорим? — подняв на него взгляд, я не могла разобраться в своих мыслях, потому что… меня смутило предложение Димы.

— Расскажешь мне что именно тебя пугает? Может… — покачал он головой. — Ты сталкивалась с…

— Нет, — отстранилась я. — Нет. Не дай бог…

— Если ты хочешь, если тебя… так волную эти темы… темы смерти… я могу поделиться с тобой через что пришлось пройти мне, — едва склонил он голову. — Как я потерял близкого, как это переживал и… как с этим справлялся и-и-и… справляюсь до сих пор.

Мне стало страшно.