— Пойми, — он подсел ко мне чуть ближе. — Я бы никогда не стал о таком рассказывать, но как бы мне этого не хотелось, тебе не хотелось… то чего ты боишься, надеюсь что поздно, но… когда-нибудь… все равно произойдет с кем-то… кто тебе дорог. И произойдет с тобой. В конце концов, со всеми нами. И возможно, — отвел он свой взгляд в сторону. — То, чем я с тобой могу поделиться, хоть как-то тебе поможет. Могу рассказать тебе свою историю. То, чего я боялся, о чем переживал и, возможно, те выводы, к которым я пришел, — он прижался указательным пальцем к моему виску, — сейчас хоть что-то тебе расставят по местам. Или не расставит, но ты поймешь, что я рядом и могу говорить с тобой на эту тему. Просто поговорить. И что не надо прятаться от меня, а лучше сразу же поделиться со мной своими переживаниями, потому что я хочу, чтобы их у тебя было как можно меньше. Я хочу в меру своих возможностей как-то… примирить тебя с ними. Уж точно мне бы не хотелось быть в неведение, а потом из-за этого провоцировать у тебя истерики.
То, что я услышала от него в конце, вызвало во мне множество эмоций. Потому что это было не то, что я ожидала услышать, когда, не веря ни во что, поделилась с ним своими переживаниями.