Не бойся, малое стадо!

Поздравляю всех с началом Великого поста. Дай Бог, чтобы он стал для нас не только временем очистки и разгрузки организма от всяких шлаков, как утверждают медики, но, в первую очередь, временем разгрузки нашей души от главного греха: эгоизма, самости.

Если мы попробуем подвергнуть разбору каждый свой поступок, то обнаружим, что в любом из них присутствует самость, которая является в нас главным носителем греха, и сама есть не что иное, как грех. Как часто, например, в разговоре мы говорим что-то слегка льстивое. Этим мы зарабатываем благорасположение сестры или начальства к себе. Их расположение приятно нашему самолюбию. Часто, рассказывая о себе, приврем покрасивее, показывая себя в наиболее выгодном свете, а иногда не можем удержаться, чтобы не продемонстрировать свой маленький успех или добрый поступок. Трубим о своих делах впереди себя. И это тоже дань самолюбию. Лесть и ложь здесь служат для удовлетворения нашего греховного самолюбления.

Замкнутость на себя, эгоизм появляется там, где нет настоящей любви как дара Божьего, т. е. нет благодати Св. Духа. Те, в ком есть благодать, а значит, есть любовь, ориентированы не на себя, а на ближнего, которого любят, для него готовы многим жертвовать, вплоть до своей жизни. И если преп. Серафим Саровский говорил о главной задаче христианина как о стяжании благодати Св. Духа, то он имел в виду именно приобщение человека к Божественной любви, которая является как бы силой притяжения, направленной из человека на окружающих, а не на самого себя.

У нас же все наоборот: происходит самообожение своей души, любовь к которой проявляется во мнении, что «Я» (моя душа) – это нечто весьма значительное, достойное всякого уважения, причем подобное мнение часто сопровождается ощущением, будто весь мир существует только для меня и, более того, – без меня здесь ничего бы и не было. В своем предельном выражении любовь к своей душе доходит дo того, что человек, одержимый этой страстью (гордыней), всех других считает чуть ли не мертвыми предметами, чем-то вроде кукол, которые или служат ему для удовлетворения его целей и похотей, или, наоборот, мешают этому. В последнем случае с ними можно поступать не церемонясь, их нужно убирать с дороги любыми способами, безжалостно.

«Я достойна лучшего!..»

Если у нас любовь к своей душе, слава Богу, не доходит еще до такой степени, то все-таки очень часто проявляется в различных видах, хотя и не так заметно. Вот, например, все сестры получили подарки к Рождеству. Кому-то показалось, что ее подарок хуже, чем у других. В сердце – обида, да еще и зависть, а может быть, и злоба на тех, кому «повезло». «Как же, ведь я достойна лучшего! А сестра – хуже меня, да ей-то подарок достался лучше моего!»

Другой пример: «Кто-то побеседовал с сестрой, а не со мной», – обида, – опять меня игнорируют!» Или: «Мне-то послушание дали тяжелее, чем у нее», – снова обида! Что уж говорить, если такого «душелюба» действительно обидят? Тогда просто кошмар! В сердце заползет смертельная ненависть, которая будет ждать лишь момента, когда она сможет, наконец, ужалить, отомстить словом (например, «облить грязью») или делом (не помочь в нужде).

Итак, как видим, любовь к своей душе проявляется многообразно и является корнем гордыни – самого гнусного и убийственного греха. Чтобы спасти душу от этой мерзости, нужно всю жизнь себя смирять и уничижать – иначе не спастись. «Я достойна худшего куска, худшего подарка, более тяжелого послушания, а также всех обид и оскорблений, ибо я значительно хуже, чем думают те, кто меня обижает», – вот правильный образ мыслей, позволяющий бороться и победить гордыню.

Что же касается способа для определения наличия страсти – он очень прост. Отцы учат: если тебя лишат или сам себя лишишь чего-то, но жалеешь об этом, часто думаешь о том, чего (ИЛИ кого) лишился, а вспоминая об этом, приходишь в волнение, немирность духа, уныние, раздражение и прочее, – это значит: было и есть пристрастие.

Чем отличаются предведение, интуиция и ясновидение?

На вопрос о предведении могу сказать следующее: настоящее предведение есть только у Бога. Демоны в этом весьма ограничены, они могут предсказать, во-первых, то, что собираются сделать сами (т. е. еще не совершенное, но задуманное ими), во-вторых, то, что происходит в настоящее время на большом расстоянии от нас, поскольку они передвигаются в пространстве с огромной скоростью и обмениваются информацией, а в-третьих, могут, обладая незаурядными логическими способностями, делать из всей доступной им информации выводы о возможных событиях, в чем у них, однако, нередко бывают сбои.