Не бойся, малышка

— Нет, — качнула головой Таня и спрятала ладони между коленей.

— Хорошо.

Виталий Михайлович достал из кармана пачку «Парламента» и, щелкнув золотой зажигалкой, прикурил.

— Принеси пепельницу, которая здесь стояла, — попросил он.

Таня бросилась в кухню, открыла створку шкафа и достала пепельницу в виде раскрытой кверху ладони.

— Возьмите, я помыла и убрала, — сказала она, ставя пепельницу на прозрачную столешницу. — Максим же не курит?

— Помыла — хорошо.

Виталий Михайлович стряхнул пепел в протянутую керамическую ладонь.

— Вижу… ты хорошая девочка. За один день берлогу в приличное жилье превратила.

— Еще не все, — торопливо, как будто оправдываясь, сказала Таня. — Вот эту комнату прибрала, кухню… Спальню еще, там мебели мало, а в третьей не знаю, как и приступить… Такой бардак…

— Приберешь, Максимка еще дня три поваляется.

— Так быстро… — растерялась Таня. — Может, еще полежит, ведь инфаркт.

— Нет.

Виталий Михайлович глубоко затянулся и выпустил перед собой облако дыма, скрывшее на секунду его лицо.

— Что — нет? — переспросила она.

— Нет инфаркта. — Он сделал еще одну затяжку и, наклонившись над стеклянным столиком, затушил сигарету. — Ничего путного врачи сказать не могут. — Были спазмы, остановка сердца была. Но вовремя вкололи, что нужно, и все, Максимка на этом свете задержался. Смерть отступила.

Виталий Михайлович встал, подошел к окну и некоторое время стоял, вглядываясь куда-то через стекло.

— Говорят, скоро потеплеет. Пора уж…

— Да, на следующей неделе уже лето, а настоящего тепла так и не было, — подхватила Таня.

— Не было… — повторил он. — Все уже было… Было и прошло, мхом поросло…

Он вернулся на диван, взял ее руку, провел пальцами по внешней стороне ладони, потом крепко сжал ее пальцы. Она попыталась выдернуть руку, но он только ослабил хватку, но не выпустил.

— Сиди и слушай, — сказал он.

Таня покорно опустила голову.

— Нет, смотри в глаза, — сказал он.

— Мне неудобно, — прошептала она.

Он разжал ладонь. Смущение на ее лице сменилось вежливой улыбкой.

— Я тебе работу хочу предложить, — не ответив на ее улыбку, спокойно начал он. — Хорошо оплачиваемую.

На ее лице появилась заинтересованность.

— Нужно с Максимом пожить, — продолжил он.

— Я поживу, — радостно откликнулась она. — Я все приберу, буду стирать, готовить.

— Само собой. Только я о другом. Я хочу, чтоб ты стала его женщиной.

Он смотрел не мигая, а когда она опустила глаза, провел указательным пальцем по ее щеке.

— Как же это? — выдохнула она, ежась.

— Обычно.

Он отвернулся, его рука успокоилась на мягком подлокотнике. Таня облегченно вздохнула.

— Максимка — он хороший, — продолжил Виталий Михайлович. — Только есть у него один пунктик: без женщины — не может. Ему повезло: Лилька, жена его, нормальной бабой была. Только, как ушла, заметался он, стал куролесить, в убытки пошел. Я бы давно снял его, только… — Он оглянулся на Таню, будто размышляя, стоит ли говорить с ней об этом.

— Вы, наверное, с юности дружите, — предположила она, чтоб поддержать разговор.

— С детства. В Суворовском вместе были. Он меня от шпаны отбил. Максим один прием знает: вмиг вырубить может. Тогда мне ногу сломали, так он на себе отволок. В госпитале я тогда месяц провалялся. С того времени и дружим.

— Но сейчас вы — главный? По работе, — сказала она, смущаясь.

— Вроде того. Генеральный директор.

— А Максим?

— Скажем так — начальник участка, пока убыточного. Но если все выгорит… — Секундная пауза повисла в воздухе. — Ладно, — махнул он, — плевать через плечо не буду. Все хорошо будет.

— К черту, — подхватила Таня и опять смутилась.

— Значит, вот что, дорогая, — сказал Виталий Михайлович, улыбнувшись, словно ее смущение доставляло ему удовольствие. — Будь ему зайчиком, как там в песне поется?..

— Или не будь… — растерянно прошептала Таня.

— Понятливая ты, — кивнул Виталий Михайлович. — Если все нормалек с Максимкой будет, я тебя не обижу.

Таня отвела глаза, поежившись, как от холода.

— Вообще-то я приезжая, — сказала она осторожно. — Трудно на новом месте…

— Помогу, чем могу. А могу я много чего… Но если с Максимкой что случится… — Он сжал кулаки и потер их друг о дружку. — Сотру в порошок.

Таня судорожно сглотнула.

— Я что… Я ничего… Конечно… — залепетала она, стараясь прогнать внезапно охвативший ее страх. — Если Максиму нужен уход…

— Фигня все это, — оборвал ее Виталий Михайлович. — Значит, такое у тебя задание — чтоб у Максима настроение было хорошее. У него уже был года два назад микроинфаркт, он его на ногах перенес. Я думаю, это когда он с Лилькой расстался и в загул ушел. Так вот, загулы ему сейчас — смерть. Ты же не хочешь взять грех на душу?

— Нет, — выдохнула Таня.

— Значит, будешь при нем. Следи, чтоб с катушек не слетел.

— Как сиделка?

— Хоть лежалка, мне без разницы. Он мне нужен. Завод на полную загрузку надо ставить. Но это все равно не раньше будет, чем через месяц-два. А сейчас — иди одевайся. На сборы тебе — пятнадцать минут.