Не бойся, мама !

Но было действительно странно: будить сменившихся с поста пограничников по закону заставы можно разве по сверхважной причине. Что же произошло?

Спустя пять минут застава выстроилась во дворе.

- Смирна-а-а! Равнение на середину! - крикнул Зудов.

Из казармы вышел майор Чхартишвили в сопровождении трех офицеров. Двое из них были его заместители - лейтенанты Королев и Павлов. Третьего, лет сорока лейтенанта, мы видели впервые. Он держался свободно, улыбался. По походке и сидевшей мешковато форме в нем угадывался человек невоенный. Смуглый, выше среднего роста, с брюшком, он походил на грузина.

- Это или разведчик особого ранга или же просто дегенерат: человек в таком возрасте должен быть, по крайней мере, майором, - шепнул я Щербине.

Тот согласно кивнул головой.

- Скорее похож на второго, - проговорил он спустя минуту.

Чхартишвили подошел к строю, заместители застыли несколько поодаль. А незнакомый лейтенант стал рядом с майором, расстегнул ворот гимнастерки, закинул руки за спину и носком новых хромовых сапог принялся выковыривать из земли камешек.

Зудов, вытянув шею и выкатив глаза, двинулся к майору, потом вскинул руку к виску и гаркнул:

- Товарищ майор, по вашему приказанию застава выстроена!

- Здравствуйте, товарищи! - прокатилось пулеметной дробью.

Застава глубоко вдохнула, потом вдруг грянула:

- Здравия желаем, товарищ майор!

- Вольно!

Застава выдохнула.

- Товарищи! - начал Чхартишвили. - Сегодня на нашу заставу прибыл грузинский писатель Владимир Мдинарадзе. Он является лауреатом нескольких премий, членом правления Союза писателей, депутатом, награжден орденом... Вам, конечно, знакомы его стихи, рассказы и другие произведения... - Майор сделал паузу и окинул взглядом ряды солдат. Ребята выжидающе молчали. Стихи, рассказы и другие произведения... - Повторил майор.

Писатель улыбнулся и наконец выковырнул камешек.

- Знаешь такого? - спросил я Щербину.

- Впервые слышу! - ответил он, пожав плечами.

- А ты? - взглянул я на Пархоменко.

- На каком языке он пишет? - спросил он.

- Очевидно, на грузинском.

- Не знаю.

- Не может быть! А я думал, знаешь его наизусть! - - съязвил Щербина.

- Разговоры в строю!.. Так вот, товарищ писатель будет жить, будет служить с нами... Он хочет изучить жизнь советских пограничников и написать книгу о нас. Понятно?

Застава по-прежнему безмолвствовала.

- Может, вы скажете? - обратился майор к писателю. Мдинарадзе широко улыбнулся.

"Чему он радуется, несчастный?" - подумал я.

Лауреат нескольких премий долго смотрел на нас, потом извлек из кармана огромный платок, развернул, вновь аккуратно сложил его, спрятал и голосом, слишком низким для лейтенанта, начал:

- Друзья, как вам доложил докладчик... то есть майор Чхартишвили... я являюсь писателем... С сегодняшнего дня... Извините меня, товарищи, я не блестяще владею русским языком... С сегодняшнего дня... я решил написать книгу о вас, конечно с вашей помощью!.

- Вот здорово! - прыснул Щербина и тут же прикрыл рот рукой. - Значит, мы должны работать за него?

- Но все же постараюсь, товарищи, оправдать ваше доверие... Будем вместе служить, спать, обедать, ужинать.

- А завтракать он не будет? - испуганно проговорил Пархоменко, толкнув меня локтем.

- Я не собираюсь учить вас... - продолжал писатель, - наоборот, я должен учиться у вас... И шпионов будем вместе ловить, друзья... Посмотрим, что у меня получится. Главное, чтобы книга понравилась вам... Вот все, что мне хотелось сказать, друзья... Благодарю за внимание, закончил он и обоими рукавами вытер вспотевшее лицо.

- Есть вопросы? - обратился к нам майор.

- Есть, - выступил вперед Щербина. - На какой срок прибыл к нам уважаемый писатель?

- На два месяца, - ответил Мдинарадзе.

- А если за это время вообще не будет нарушений границы, как же тогда со шпионом?

Строй взорвался, словно вулкан.

- Р-р-р-разойдись! - крикнул майор и закашлялся.

Обняв друг друга, хохотали заместители Чхартишвили.

Писатель растерялся, не зная, обидеться на слова Щербины или все обратить в шутку. Затем лицо у него просветлело, он улыбнулся, потом рассмеялся и наконец затрясся таким здоровым хохотом, что мы поняли: это неплохой человек.

АВТОБИОГРАФИЯ