Не бойся, мама !

- Говори, что ты надумал?

- Ничего особенного. Отведу в село, к себе домой.

- Вот так, без штанов?!

- Именно без штанов. Тебе же сподручнее: ведь ты собирался побаловаться с моей женой...

Минаго бросился на колени, обняв деда за ноги.

- Не делай этого, Исидор! Рабом твоим стану, только не срами меня!

- Встань, гадина! - крикнул дед и ткнул Минаго дулом маузера.

Минаго встал. С минуту он молча глядел на пастухов, на валявшиеся в траве маузеры, потом вздохнул и пошел, придерживая брюки обеими руками.

- Приберите оружие, - бросил Исидор пастухам, - спуститесь с гор, сдадите в сельсовет.

Потом он опустил в кобуру собственный маузер и последовал за Минаго.

...В два часа ночи Исидор с Минаго Джабуа на спине добрался до дому. Положив Минаго на разостланную у камина медвежью шкуру, обернулся к жене:

- Накрой стол!

Бледная, с синими от бессонницы кругами под глазами, бабушка не двигалась.

- Кому говорю!

Бабушка вынесла кувшинчик вина, половину мчади, головку сыра и два стакана.

- Садись к столу, Минаго, - сказал Исидор.

Минаго не шевельнулся.

- Принеси-ка кусок бечевки, - сказал Исидор жене.

Бабушка принесла веревку. Исидор бросил ее Минаго:

- Подвяжись, Минаго Джабуа, и садись ужинать...

Ты выйди, Мина!

Бабушка вышла. Минаго подвязался и присел к столу.

- Жена! - крикнул дед. - Поужинай с нами.

Бабушка молча присела на край стула.

- Исидор, хоть и безбожник ты, но... хватит, не срами меня перед женщиной. Не решаешься убить меня, отпусти с миром, а решил - так кончай дело! - сказал Минаго и закрыл лицо дрожащими руками.

Дед промолчал. Он долго думал, потом налил вино.

- Пей!

Минаго поднял стакан.

- Ну как, Минаго Джабуа, хороша жизнь?

- Будь она проклята!

- Так слушай: сейчас моя жена вымоет ноги, а ты выпьешь помои. Так я поклялся.

Минаго побелел.

- Режь меня, руби голову, пей мою кровь, но не делай этого, Исидор!

- Я поклялся!

- Изверг ты, Исидор! - встала бабушка. - Запомни:

обидишь этого человека, ноги моей не будет в твоем доме!

- Я поклялся, Мина!

- Пусть моя кровь будет на твоей совести, Исидор Джакели, - сказал Минаго.

- Что, убьешь себя?

- Убью!

Дед извлек из кобуры маузер и положил на стол. Минаго взглянул на маузер, потом на деда. Долго, долго смотрели в глаза друг другу Исидор Джакели и Минаго Джабуа, и Минаго не выдержал, опустил голову. Дед подвинул маузер ближе к Минаго. Тот не шелохнулся. Встал тоща Исидор, взял за руку жену и вышел из комнаты в заднюю дверь. Когда он вернулся, маузер по-прежнему лежал на столе, а комната была пуста.

Минаго спускался по лестнице. Дед молча смотрел и ждал. Когда тот пересек двор и отворил было калитку, дед вышел на балкон.

- Минаго!

Джабуа застыл на месте. Он долго стоял, ожидая пули.

Потом медленно обернулся.

- Ступай, Минаго Джабуа, ступай! Для трусов и попрошаек нет у меня пули... Ступай!

...В двадцать четвертом, в дни меньшевистской вылазки, на рассвете, как только в деревне раздался первый выстрел, Исидор вскочил с постели и в одном белье помчался к сельсовету. Навстречу бежали перепуганные соседи.

- Пропали мы, Исидор! Конец нашему правительству!

Село в руках меньшевиков!

- Оружие! - крикнул Исидор.

Оружия ни у кого не оказалось. Тогда дед бросился обратно, ворвался в дом и...

За столом сидел вооруженный до зубов Минаго Джабуа.

В каждой руке он держал по маузеру, через плечи крестнакрест тянулись набитые патронами ленты, за пояс была заткнута кожаная, 0 языком, плеть. Рядом с Минаго сидели двое неизвестных вооруженных мужчин.

- Председателю рабоче-крестьянского правительства привет! - ухмыльнулся Джабуа.

Исидор промолчал.

- Садись, уважаемый Исидор, окажи честь!

Дед не сдвинулся с места. Тогда Минаго встал, обошел стол и остановился перед Исидором. Долго, долго смотрели в глаза друг другу Исидор Джакели и Минаго Джабуа, и выдержал Исидор, не опустил голову. Размахнулся тогда Минаго и стегнул деда плетью по лицу. Хлынула кровь.

- Садись, сукин сын, когда велят! - взревел Минаго.

Исидор сел.

Минаго вернулся к столу.

- Так... - сказал он, потирая руки. - Ты не обижайся, Исидор. Ударил я тебя неспроста - авось расправится твоя кривая морда. Не появляться же тебе перед божьим судом этаким уродом!

Исидор молчал.

- Где же твоя красавица? Упрятал ее? Успел-таки?

Ничего, от меня не уйдет!

Исидор до крови прикусил губу, на глазах у него выступили слезы бессильной ярости.

- Плачешь, мой дорогой? Правильно. А как же? -Кончилась ваша власть! У, вшивое отродье! Сволочи!

- Минаго, кончайте базар... Чего возиться с этим ублюдком? Пулю в лоб, и все тут! - вмешался один из неизвестных.

- Ну нет. Зачем убивать, грех на душу брать? Мы его по всем порядкам, по закону... Исидор Джакели! За оскорбление и поругание бога, за секретарство в ячейке безбожников комсомольцев, за преследование члена правительства независимой Гурии Минаго Джабуа...

- Плевал я на правительство, где членом сын потаскухи Кесарии! хмыкнул Исидор.

Минаго осекся, но быстро проглотил слюну и продолжал:

- ...За разбои и грабежи, за другие преступления, совершенные перед государством, именем революционного совета Гурийского восстания полевой суд приговорил тебя к расстрелу.