Не бойся, тебе понравится! (СИ)

Каменное кольцо на ноге страшно раздражало и безобразно натирало кожу, и всяческие ухищрения мало помогали — как собственные попытки Халлелы, так и визит хмурого незнакомого шайтара откровенно военного вида в компании её подопытного. Тот, очевидно, был неплохим магом, он в минуту поправил браслет, отполировав его и сгладив углы. Это проблему не решило, но всё равно стало полегче.

Собственно, ранки на щиколотке оказались единственным неудобством, которое мешало Халлеле нормально жить. В остальном… Ванная рядом и в полном распоряжении, длины цепи хватало, кровать — достаточно широкая и удобная, книги под рукой, пусть кое-чего не хватает, но можно обойтись наличным, кормить её не забывали. Обычно это делал кто-то из трёх сменявшихся военных при оружии в сопровождении Шахаба. На вкус эльфийки, островато и жирновато, но всё равно — очень неплохо, так что она не предъявляла претензий. Это гораздо лучше, чем необходимость тратить время на готовку самостоятельно, как в лаборатории.

Визиты Мутабара развлекали. Шайтар всерьёз взялся за решение проблемы, и Халлела ему не препятствовала, даже немного помогала, а не только делала вид. Может, как считало большинство сородичей, она и сумасшедшая, но дурой никогда не была и не относилась к числу фанатичных учёных, оторванных от жизни и витающих в облаках, поэтому прекрасно понимала: пошедший не в ту сторону эксперимент — это её козырь. Пока каменный дикарь, явно оказавшийся большим деревом в этой роще, привязан к ней, с ней точно будут обходиться достаточно бережно — во-первых, а во-вторых, не отдадут эльфам.

При всём восхищении некоторыми чертами, нежной любви к дроу Халлела не питала и жить среди них не планировала, но здесь и в нынешнем положении оказалось интересно и достаточно комфортно. А ещё, при всей иронии ситуации, здесь к ней относились гораздо лучше. На цепь посадили, но малознакомый Мутабар проявлял искреннее уважение и даже восхищение, а остальные смотрели с любопытством, лёгким опасением, насторожённостью и недоумением, но никак не с брезгливым опасением, как большинство эльфов.

Сородичи не просто знали о её статусе отрезанной от корней — они чуяли это. Даже те, кто относился к Повилике неплохо, всё равно ощущали рядом с ней беспокойство и испытывали отвращение. Так невольно отталкивает любое уродство или гадкое насекомое: сознательно можно относиться как угодно, стыдиться собственных чувств и не позволять себе лишнего, но глубинное, древнее, инстинктивное заставляет почти всех держаться от подобного существа подальше. Представители же иных рас ничего подобного не испытывали, она еще по общению с людьми заметила, и это подкупало.

Веселило и то, что шайтарский специалист пытался невзначай копаться у неё в голове. За годы жизни Халлелу уже пытались лечить, да и с собственными проблемами и положением она подружилась не случайно, пришлось проштудировать литературу и тщательно разложить всё по полочкам, так что работу мозгоправа эльфийка заметила достаточно быстро. Видимо, родственники подопытного в лице один раз виденного рослого мужчины навели справки и подослали Мутабара проверять информацию, заодно пытаясь помочь Шахабу после плена. Подумав, Повилика не стала сильно дразнить врача и выдумывать какую-то сложную линию поведения: лысый шайтар ей понравился, да и отношение родни к подопытному вызывало уважение.

С детства лишённой нормальной поддержки семьи, Халлеле пришлось потратить много усилий и времени, чтобы понять, как ещё это бывает, поэтому сейчас она не могла не заметить совсем других отношений в шайтарском семействе. Попытка разобраться и понять, а не бездумно перекроить всё по собственному усмотрению стоила уважения. Зачем мешать? Тем более никакого зла на Шахаба и его сородичей она не держала и даже немного жалела бедолагу, проведшего в застенках… сколько он там просидел?

По прикидкам с момента заточения Халлелы прошло четыре дня. Пленница наскоро пообедала и опять сидела с расчётами, когда привычный ход вещей оказался нарушен: на пороге комнаты появились новые лица. Неожиданно — женские. Молодая шайтара, стройная и высокая, с Повилику ростом, в элегантном долгополом наряде, и — совсем уж внезапно — орчанка. Настоящая, с золотисто-оливковой кожей, длинными светлыми волосами, собранными в две косы, и торчащими нижними клычками, оказавшимися гораздо меньше, чем Халлеле думалось: живьём этих дикарей эльфийка не встречала.

— Чем обязана, почтенные дары? — с искренним интересом уставилась она на пришельцев.

Гостьи переглянулись, орчанка хмыкнула.

— Знакомиться пришли, пока твой тюремщик не видит.

— Что, меня по-тихому отпустят? — еще больше удивилась Халлела. И немного расстроилась: слишком просто и быстро, ей еще не надоело это место.

— Ну, судя по всему, сэла, ты тут не страдаешь, и срочно спасать тебя не надо, даже если бы у нас была такая мысль, — со смешком продолжила всё та же орчанка. — А ничего тут, миленько.