Не будем о личном. Только секс

— Давид Вячеславович и бухгалтерша встречаются.

— ЧТО?! — заорала я.

И на меня все посмотрели. Включая босса и пергидрольную. Давид нахмурился, глядя на меня.

Я быстро отвернулась, сделала вид, что не узнала их.

— Ты чего орёшь, дура? — прошипела Ниночка.

— Просто… Просто… Неожиданно. И вообще с чего такие слухи?

— Марина сказала. Алина Дмитриевна уже неделю обхаживает Засранца. Говорит, они подолгу запираются в кабинете, и кто знает, что они там творят, — сказала Нина, воруя мороженое из моей креманки.

А у меня внутри всё загорелось, словно кто-то бросил спичку в канистру с бензином. Я, значит, страдаю, а он шпилит другую? Какой козёл! Урод! Муфлон!

Так, спокойно, Наташа. Вдохнула-выдохнула.

Доказательств нет. А если правда? На глаза выступили слёзы, и стало тяжело дышать. Я многое стерпеть могу, но чтобы я была с ним после другой… Никогда!

Не отдавая себе отчет в том, что делаю, достала телефон и написала сообщение начальнику.

«Ты с ней спишь?!»

Пальцы не слушались, пока стучала по экрану.

Ответ пришёл почти сразу.

«Мне предоставить отчёт в письменном виде, Юницкая?»

Урюк.

«Просто хочу знать, какой букет ЗППП ты можешь мне подарить.»

«Не забивай свою милую головку глупостями»

Было мне ответом.

А его можно расценивать, как нет.

Аж от сердца отлегло.

«Кстати, красные дни календаря уже прошли…»

Написала, намекая, чтобы пришёл вечером. Но ответа не последовало. Ну и ладно, я почему-то была уверена, что он придёт.

Но он не пришёл! На часах уже было одиннадцать вечера, а Берестова всё не было. А я подготовилась, надела красивое кружевное бельё, сходила на депиляцию, намазалась кремом. Почему не пришёл? Неужели с пергидрольной?

Я ходила из стороны в сторону, нервно измеряя комнату шагами. И что мне делать? Ревность сжирала изнутри. Я же ясно дала понять, что я готова и жду его.

Взяла телефон, хотела написать ему всё, что думаю о его заносчивой заднице, но сдержалась. Решила пойти другим путём.

Включила фронтальную камеру и начала фотографировать себя в белье. Снимки получались очень развратные, такие можно отправлять прямиком в журнал «Пентхаус». Я была похожа на порнозвезду. И всё ради мужика. Тьфу ты.

Пока не передумала, выбрала самые грязные и пошлые фото и отправила Берестову. Назад дороги нет. А через несколько секунд написала ему.

«Прости, ошиблась чатом=)»

Вот теперь можно со покойной душой лечь спать. Что я и сделала.

Но мой сон был прерван. Кто-то настойчиво звонил в дверь. Я поплелась открывать, и сон как рукой сняло. На пороге стоял босс. Очень злой босс. Я сделала шаг назад и нервно сглотнула. Давид зашёл внутрь и закрыл за собой дверь.

Ой, мамочки…

22

Кажется, Берестов был не в настроении.

— Давид? Не ожидала тебя увидеть, — сказала, как можно легкомысленней.

А у самой сердце едва не выпрыгивало из груди. Мужчина был мрачнее тучи, и весь его вид не сулил ничего хорошего.

— Ты хотела меня видеть, вот я здесь, — произнёс низким голосом, надвигаясь на меня.

— Я? Видеть? — буду строить из себя дуру до конца.

Сделала ещё шаг назад и уперлась в стену. Бежать некуда.

Босс порочно улыбнулся и подошёл ко мне. Он упёр руки по обе стороны от моей головы. Наклонился так близко, что в лёгкие забился запах его парфюма. Тело, как обычно, предало меня. Даже верхние две пуговицы на пижаме магическим образом расстегнулись.

— Ты, Наталья. Весь день настойчиво добивалась моего внимания. И вот я здесь, — наматывает локон моих волос на палец.

— Я просто… Я… — из головы вылетели абсолютно все слова.

— Ну же, ты же была такой смелой, когда слала мне те снимки.

— Не…

— Не мне? — улыбка становится ещё шире.

Чёрт, какой он красивый, когда улыбается, так и хочется облизать.

— Эффект достигнут, — выдыхает хрипло.

Я хмурюсь. О чём он говорит?

— Какой эффект?..

— Этот, — говорит Давид, берёт мою ладонь и кладёт себе на эрекцию.

— Ох, — только и смогла выдохнуть.

Сама не отдаю себе отчёта, что делаю, сжимаю его через ткань джинсов. Глаза Берестова становятся практически чёрными. Он дёргает мою шелковую пижамную рубашку, пуговицы рассыпались по всему паркету.

Начальник тут же кладёт ладони на мою грудь. Сжимает.

— Обожаю твои сиськи. Столько всего хочу с ними сделать… — а сам смыкает зубы на соске.

Из горла вырывается пошлый стон. Я запускаю пальцы в его волосы, тяну на себя. Хочу, чтобы он меня сожрал. Боже мой, я рядом с ним превращаюсь в безвольную игрушку! Крути меня, как хочешь, и ставь в разные позы.

Но я же собралась быть сильной и сказать ему обо всём! Добиться, чтобы относился ко мне, как к живому человеку. Я ему всё скажу… А сама тем временем подставляла ему другую грудь для поцелуев.

Давид втянул носом воздух.

— Пахнешь одуряюще, я готов кончить лишь от твоего запаха.

Его слова вызвали во мне микро оргазм.

И… Я готова была сдаться. Точнее, отдаться ему и без поцелуев, и без обнимашек, у нас же целый год впереди… Сама начала стаскивать с него джинсы, когда зазвонил мой телефон.

Я не сразу поняла, что это за звук.

— Тебе звонят, — хрипло произнёс Берестов и оторвался от меня.

— Потом перезвоню, — ответила и взяла его идеальный член в руку.

Мужчина зашипел.