Не будем проклинать изгнанье (Пути и судьбы русской эмиграции)

Торги состоялись на Сергиев день, и усадьба вместе с постройками была куплена за 321 тыс. франков. Начался сбор пожертвований. Крупную сумму дал Эммануэль Людвигович Нобель, бывший управляющий предприятиями братьев Нобелей в России. После революции он внес немалый вклад в облегчение участи русских эмигрантов за границей. Но большая часть средств поступала незначительными суммами от эмигрантской массы: давали рабочие, казаки, интеллигенция. Много жертвователей было среди женщин - как правило, они приносили свои украшения. Существенную помощь оказал состоятельный эмигрант М. А. Гинзбург. Он дал церкви бессрочную и беспроцентную ссуду в 100 тыс. франков.

Ремонт и переоборудование деревянного дома в церковь длились всю зиму. В работах приняли участие многие неизвестные русские мастеровые из эмигрантов - плотники, столяры, кровельщики, маляры, резчики по дереву, живописцы. Художественную роспись храма безвозмездно сделал художник Дмитрий Семенович Стреллецкий. Были расписаны стены, своды, потолок. За образец взяли росписи древнерусских монастырей и церквей XVI века, главным образом Ферапонтова монастыря. Новый храм приобрел нарядный, торжественный вид.

Украшению вновь создаваемых храмов способствовало то, что за границей оказалось немало талантливых иконописцев, а со временем были созданы и русские иконописные мастерские. Они расписывали не только православные, но и католические церкви во Франции. В 1925 году любители иконописного творчества создали в Париже общество "Икона", которое внесло большой вклад в пропаганду древнерусского искусства за рубежом. Во главе общества стоял Владимир Павлович Рябушинский, затем Николай Иванович Исцеленов. Общество устраивало выставки русских икон. Написанные членами общества иконы расходились по всему миру.

Другой известный и дорогой для русской эмиграции храм при кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, построенный архитектором А. А. Бенуа, расписан самим архитектором и его женой М. Н. Бенуа. Церковь Серафима Саровского в Париже украшена иконами Ф. А. Федорова. Среди знатоков современной иконописи ценятся иконописные работы монаха Григория Круга. Он был учеником известных в эмиграции иконописцев Ю. Рейтингера и Ф. Федорова. Григорий Круг расписал церковь в Ванве, Трехсвятительское подворье в Париже, церковь при "Русском доме" в Монжероне, а также скит Святого Духа в лесу Коньер, где он длительное время проживал. Среди парижских антикваров иконы Г. Круга пользуются чрезвычайно высокой репутацией.

Нужно заметить попутно, что русские церкви, устроенные эмигрантами, вообще отличались хорошим убранством, что в значительной мере компенсировало неказистость самих построек, как правило, не носивших изначально храмового характера. Русские церкви обязаны этим прежде всего бескорыстию прихожан. Многие дарители, жившие в самых скромных материальных условиях, отдавали церквам ценные старинные иконы, утварь. Все это можно было бы выгодно продать парижским антикварам. Но верующие предпочитали отдать свое достояние на общую нужду и потребу.

Церковь Сергиевского подворья получила особенно богатые дары. Балерина А. М. Балашева пожертвовала большую древнюю икону Тихвинской Божией Матери. За счет средств, данных на украшение церкви- великой княгиней Марией Павловной *, у парижского антиквара были куплены русские царские врата XIV века. За счет даров торжественным получился многоярусный иконостас.

* Великая княгиня Мария Павловна пожертвовала на Сергиевское подворье 100 тыс. франков в память о своей тетке, великой княгине Елизавете Федоровне, "принявшей мученическую смерть в советской России".

Освещение храма выпало на Прощеное воскресенье. Перед началом Божественной литургии митрополит Евлогий произнес благодарственное слово всем, кто помог в устроении этого подворья:

"Низкий поклон мой в этом святом месте всем, кто принес сюда свои трудовые жертвы, и особенно трогательны лепты бедняков, рабочих, бедных женщин, которые жертвовали свои последние серьги, кольца, желая остаться неизвестными. Да воздаст Господь всем добрым жертвователям сторицею. Не перестанет возноситься о них горячая молитва под освященною сенью этого храма. И не о них только, а обо всех русских людях, труждающихся и обремененных, в отечестве и в рассеянии и в скорбях сущих, и, наконец, о мире всего мира, о благосостоянии святых Божиих Церквей и о соединении всех здесь Господу помолимся. Аминь" 11.

Сергиевское подворье стало одним из центров русской эмиграции и прежде всего центром русской благотворительности. Здесь работали благотворительная столовая, амбулатория для бедняков. Большая часть средств собиралась "сестрами", но благотворительному делу подсоблял и небольшой свечной заводик, устроенный радением церковного старосты П. А. Вахрушева. Заводик снабжал восковыми свечами все церкви епархии.