(Не) буди во мне зверя

Сколько бы я ни преподавал, снова и снова приходил к выводу о несовершенстве нашей системы образования. Ну, невозможно заставить человека слушать, а тем более понимать и запоминать, что-либо, если тема ему неинтересна. Причём, чем сложнее предмет, тем меньше вероятность, что что-то осядет в пустых ветреных головах. А аудит предмет непростой, рассчитанный на логику, внимательность и усидчивость. Стоит ли говорить, что все мои старания в подаче материала к концу лекции пошли прахом?

– На этом всё, – приняв неизбежное, сказал я и отложил мел в сторону. – Старосты пусть подойдут с посещаемостью, остальные свободны.

Я ещё раз оглядел аудиторию и не без удивления обнаружил, что эта девчушка с задней парты, спавшая сладким сном всю лекцию, оказывается, ещё и староста. Может, у нас поэтому настолько всё плохо, что на ответственные должности назначают кого ни попадя? Этот риторический вопрос так и остался в моей голове невысказанным, как и многие другие. Я тяжело вздохнул и поставил подписи в журналах, что принесли мне остальные старосты. У них хотя бы хватило толку вовремя всё сделать. Эта всё чего-то копошилась, шаньги мяла. Уже и в аудитории, кроме друга её никого не осталось.

Неподвижный и терпеливый как бодхисаттва Будды, я сидел и ждал, когда это чудо соизволит принести мне посещаемость своей группы. Видимо, из-за стресса от первого занятия разыгралась мигрень. Я потёр виски и заглянул во вклеенный в ежедневник лунный календарь. До полнолуния оставалась ещё неделя. Через семь дней можно будет взять Алису и уехать в отцовский лесной домик. Там вдали от города и людей мы обычно встречали полную луну. Для оборотня нет ничего более приятного, чем принять в полнолуние свою вторую форму и унестись в лес. И дело вовсе не в охоте, как считали те, кто нас боялся. Суть в том, чтобы побыть тем, кто ты есть, ощутить свободу, хотя бы на пару дней. Невозможно сдерживать волка в себе. Он будет донимать тебя до тех пор, пока ты не сдашься или не умрёшь. Я видел, как мама пыталась оставаться человеком в полнолуние, когда отца не стало. Видел, как страдала Алиса, потому что не могла полноценно обернуться. Я и сам чувствовал эту боль прямо сейчас, хоть до полнолуния ещё было достаточно времени. Хотелось уйти на свежий воздух, но нужно было дождаться эту горе-старосту.

– Ещё одна староста? Неожиданно, – я наконец забрал у неё журнал. – А лекции я бы на твоём месте всё-таки записывал. Этого материала в свободном доступе нет.

Я посмотрел на неё и ощутил неясное волнение. Может, всё оттого, что она сама сильно стушевалась: вздыхала тяжело, кусала губы, заламывала тонкие дрожащие пальцы. Вблизи она уже не выглядела такой нелепой. Даже злиться на неё стало как-то неловко. Захотелось по-хорошему пожалеть и приободрить. А то, того и гляди, расплакалась бы.

– Да она линзу потеряла контактную, – пояснил её друг.

Стало ясно, отчего у неё глаза на мокром месте. Я кивнул и ободряюще улыбнулся, поставил подпись в журнале и протянул его ей. Девушка замялась, обернулась на друга. Тот закатил глаза и вышел за дверь. Я нахмурился, предчувствуя что-то странное. Может, эта девчушка, как её одногруппницы, запала на меня? У меня, конечно, не было девушки, но мутить со студентками это для меня было бы слишком.

– Ты что-то ещё хотела? – спросил я, тряхнув журналом в воздухе.

Она ещё больше покраснела. Я мог бы поклясться, что слышу, как грохочет с бешеной скоростью её пульс.

– Н-не, ничего, – проблеяла она и потянулась обеими руками за журналом.

Не могу сказать точно, что именно произошло. Вроде бы наши пальцы соприкоснулись на секунду. Руку будто обожгло, а перед глазами всё поплыло. В костях появилась характерная ломота. Я с ужасом понял, что начал оборачиваться. Не было ни времени, ни возможности спрашивать себя, как это получилось. Я был в учебном заведении, полном молодых людей, среди которых были и дети охотников. Стань я волком, и меня бы наверняка ждала смерть.

С огромным трудом мне удалось взять под контроль собственное тело. Однако стоило мне выдохнуть, как я увидел, что эта самая девушка тоже начала трансформацию.

– Оборотень… – прошептал я, не веря собственным глазам. – Эй, ты что творишь?!

Казалось, она не слышала меня и не понимала, что происходит. Огромными круглыми звериными глазами она смотрела на меня испуганно. Меня на секунду охватило чувство дежавю. Будто когда-то давно я уже видел её и вот так же держал за плечо. Перед глазами возникла картина полноводной реки с глыбами льда. Я помнил тот холод и мерзкий вкус человеческой крови на зубах. Рука потянулась к вороту её худи. Чуть повыше правой ключицы виднелся шрам от укуса. Совпадение?