Не будите спящих красавиц

Кощей вытащил из кармана записную книжку. Быстро пролистал ее, наморщив лоб. Нашел нужное место, и продолжил рассказ:

— Фуагру, вот. Она ее попробовала и говорит: «Нет слов». А у самой глаза от восторга блестят. Я шампанское заказал в ведерке. Нам принесли, разлили по бокалам. Так романтично, — он мечтательно закатил глаза, — ягодка моя шампанское пригубила, застеснялась чего–то, личико платочком прикрыла. Потом саксофонист вышел на сцену. Да заиграл, душевно так. Василине очень понравилось. Она даже предложила: «Давай эту трубу папеньке отнесем, он знает, что с ней делать». Веришь, так обрадовался, что мой будущий тесть тоже умеет на саксофоне играть. Я эту музыку страсть как обожаю. Выкупил инструмент за мешочек серебрушек, а душенька моя его в дамскую сумочку спрятала.

Бессмертный замолчал, погрузившись в воспоминания. Я ему не мешала. Принесли десерт, и хозяин очнулся от грез:

— Вышли мы на улицу, над головой птички чирикают. Идем, прогуливаемся. Тут Василина и говорит мне: «Сил нет, давай еще куда–нибудь заглянем». Наверное, устала от впечатлений, присесть захотела.

Рассказчик освежил горло глотком вина.

— А тут, как на грех, трактир оказался неподалеку. Будь моя воля, я туда ни ногой — сервис отвратительный. Хозяин заведения барана принес, рукой по столу тараканов распугал. Василина, душа нежная, ранимая, ножкой топнула да крикнула, что есть мочи: «Что за безобразие?» И ее можно понять. Как он посмел такую грубую пищу нам предлагать. Он тоже смекнул, что перед ним аристократия, чай не лаптем щи хлебаем. Лепечет: «Извините, не узнал». И кланяется.

Пережитое отразилось на лице Кощея скорбной маской. Он даже слегка стукнул по столу кулаком. Больше для вида, конечно, чтобы не испортить дорогую мебель.

— Потом принесли питье непонятное. Я попробовал — такая кислятина. Видать, паленку нам подсунуть решили, — в этом месте к скорби добавилось возмущение. — Когда моя пусечка на стол полезла, я еще сомневался. А когда саксофон из сумочки достала и размахивать им начала, тут все сомнения разом отпали. Так она еще кричит мне: «Чего стоишь, помогай». Видно, решила бороться с некачественным обслуживанием своими силами.

— Какая отважная девушка, — вставила я пять копеек в разговор.

— Я посмотрел на физию хозяина, понял, что сами мы не справимся. Поэтому, за подмогой на улицу побежал. А когда вернулся ее уже и след простыл, — Бессмертный смахнул предательскую слезу. — Трактирщик в дверях с кружкой наперевес, лишь меня увидел, голосить начал: «Жулики, сбежали, не заплатили». Его подручные меня схватили, давай ребра считать. А что их считать–то? Мне их Муромец, земляк твой, давно пересчитал. Все на месте.

Он тяжко вздохнул, вспоминая неприятную процедуру.

— С тех пор я Василину больше не видел, — закончил историю Бессмертный. — Не знаю, простит ли она меня, что я ее в трудную минуту оставил?

— Конечно, простит, — я для верности энергично закивала головой. — Вы такой жених, даже я завидую…вам.

Кощей как–то странно посмотрел на меня и подал знак слугам об окончании трапезы. Я встала из–за стола и поблагодарила радушного хозяина. Выпитое слегка раскачивало мою оболочку, как лодку на волнах, поэтому я выходила из помещения, держась за стеночку.

Глава 14. Богатырский конь и таинственный призрак

— Вижу я, что ослаб ты, пока сюда добирался, — Кощей поманил меня за собой, — позволь сделать тебе подарок.

Мы вернулись в тронный зал, где в отсутствие хозяина успели произвести уборку — мраморный пол влажно блестел под ногами. Властелин на цыпочках двинулся к железному креслу, обошел его сзади и вытащил на видное место деревянный сундук с окованными углами, запертый на три замка. Сняв с шеи связку ключей на длинном кожаном ремешке, Кощей привычно отпер замки и откинул крышку. Я подошла ближе. Полцарства я, конечно, не унесу, зато мешочек серебра или даже золота, вполне.

Однако, то, что лежало внутри, никакого отношения к драгоценным металлам не имело. Сундук доверху был набит глиняными свистульками в виде лошадок. Каждая фигурка, единственная в своем роде, отличалась от соседок, как формой, так и техникой росписи. Гжель здесь соседствовала с хохломой и жостовским цветочным узором.

— Вот, — Кощей ладонью указал на игрушки, — выбирай коня богатырского. Любого отдам, какой понравится.

Так, значит «богатырский конь» всего лишь сувенир. Я немножко разочаровалась. Не то, чтобы я хотела настоящего скакуна, просто подарок мог быть и посолидней.

— Бери свисток, на котором уздечка и седло нарисованы, — предупредил меня Внутренний Голос.

Мысленно, я отмахнулась от советчика, но взяла черную фигурку в красно–золотых узорах, оседланную по всем правилам.

Бессмертный одобрительно кивнул и закрыл сундук. Я поднесла свисток ко рту, намереваясь проверить его на музыкальность, однако хозяин меня остановил.

— Только, не здесь, — он указал на мокрый пол, — еще полы не высохли.

Я не увидела связи, но перечить не стала. Выразила признательность за подарок и убрала его в карман.