Не будите спящую ведьму

— Илларион?..

— Кто-то кричит, — отвечая ещё бесстрастно, словно своим мыслям, Илларион поставил ферзя не на доску — на край стола и поднялся, прислушиваясь. Он пока не думал о внучке, но прислушивался, интуитивно поднимая глаза к потолку.

Марек же вдруг встрепенулся и быстро шагнул к окну, возле которого они играли.

— Это… чудовищно! — выдохнул он, глядя вниз с высоты второго этажа.

И такая сила потрясения прозвучала в его голосе, что Илларион тоже поспешил к окну, на мгновения забыв о тревожном звуке. И — от ужаса инстинктивно нашарил кнопку. Вдавил — и оконная рама упала сверху со стуком гильотинного ножа. Одновременно стемнело. Не оттого, что закрыли окно. Мимо окна, слегка раскачиваясь, проплыло нечто громадное, со смазанным пятнистым рисунком в жёлто-коричневых тонах… Марек, онемев, засмотрелся на страшную тень. Когда она прошагала, в комнату снова хлынул свет. Словно заворожённый, парень потянулся потрогать окно — смешную преграду для шествующего по улице монстра. Илларион схватил Марека за руку и оттащил вглубь комнаты.

— Увидят! Я сейчас закрою окно полностью!

— Они… ревут, — недоумённо сказал Марек, наблюдая, как подкравшийся к окну старик дёргает кисть старомодной гардины. И уже в полумраке добавил: — А вы сказали — кто-то кричит.

Но крик и в самом деле прозвучал — и не один. Очень приглушённый, но явно с лестничной площадки. Илларион схватился за сердце и просипел:

— Лия… Господи, это Лия!

Он бросился через все комнаты к входной двери, не заметив, как, побежавший сначала за ним, Марек остановился и скрылся в спальне сына и снохи.

Распахнув дверь, Илларион будто столкнулся с плотной стеной криков, плача, рычания. Ошеломлённый, он застыл на пороге — этих секунд хватило для появления Марека с двумя охотничьими ружьями (сын Иллариона увлекался охотой и вместе с женой дважды открывал сезон). Одно ружьё Марек сунул старику. Поняв, что он держит в руках, Илларион начал приходить в себя и даже нашёл силы удивиться: тихий Марек и оружие?!

В основном крики раздавались сверху. В этом доме на каждой площадке две квартиры, но сами площадки отличались шириной небольших рекреаций и, помимо лифта, оборудованы широкими же лестницами.

— Девочка на каком этаже? — спросил Марек, бегом преодолевая первую лестницу наверх: никто из них о лифте даже не подумал.

— На пятом… Боже, боже!

Навстречу хлынула странная толпа — люди вперемешку с ящероподобными. Толпа — это, оказывается, на первый взгляд. На самом деле ящерицы, размером чуть крупнее человека — кто стоя на четырёх, кто поднявшись на крепкие задние лапы, гнали людей — охотились. Или догоняли жратву. Звери отличались неуклюжестью, но брали мощью: догоняя, они прыгали на человека и начинали рвать его, не обращая внимания — живой ли ещё, мёртвый ли. Широкая длинная лестница медленно покрывалась кровью и разодранной плотью.

Почти неслышный в криках щелчок заставил Иллариона очнуться. Марек, с неожиданно сосредоточенным лицом, прицелился и выстрелил. Ящерица с верхней ступеньки, раскинувшая лапы, будто желая обнять бегущую от неё женщину, рухнула мордой в ступени. Женщина, кажется, инстинктивно поняла, что позади никого нет, и, прыгая через две-три ступени, добежала до спасителей. Ящерица ещё дёргалась, несмотря на разбитую в кровь морду, и теперь уже Илларион добил её. В суматохе никто не заметил, что от мёртвого тела отделилось темноватое облачко. Мужчины продолжали стрелять — как в тире — по лестнице; живых людей не осталось, а у тварей соображалка, видимо, плохо работала. А потом Илларион получил новый шок: одна из ящериц, настолько увлечённая жратвой, что её, не сговариваясь, оставили напоследок, вдруг оторвалась от полусожранного тела — и встала на задние лапы, которые абсолютно точно увеличивались в размерах. Женщина, бормочущая и всхлипывающая за спинами спасителей, взвизгнула и побежала вниз. Тёмное облачко, словно подгоняемое невидимым сквозняком, лениво последовало за нею.

— Она изменяется, Марек… Она изменяется…

— Легче попасть, — холодно ответил парень и выстрелил.

Тварь оказалась последней, и когда мужчины собрались было подойти к лестнице и помочь двоим, которые на вид показались живыми, сверху раздался срывающийся крик:

— Деда, стреляйте в дым!

— Лия, спускайся!

— Деда! Дым живой! Он убивает! Стреляйте в дым!

— Вижу дым! — сказал Марек и выстрелил.

А когда они расстреляли все дымки и старик смог обнять заплаканную Лию, они спустились и у порога квартиры увидели ту самую соседку с четвёртого этажа. На их глазах она мутировала в ящероподобное, и пришлось убить её. Потом стало ясно, что в квартире не отсидеться. Илларион вспомнил про подвал. Первую ночь они спали в непроницаемой тьме, прижимаясь друг к другу.

57.