Не был, не состоял, не привлекался

В нашей группе путешествовал писатель с женой. Уважаемый в правлении Союза писателей человек с бородой. В Помпеях его супруга как-то спросила: «Эта дощечка тоже того времени?» Гид честно отрицал. Дощечка, окрашенная масляной краской, явно была нашей современницей.

В Сорренто, в предместье, жил когда-то Максим Горький. Отдавая дань Буревестнику революции, нас подвезли поближе к дому, чтобы мы могли посмотреть. Внутрь дома не пускали. Хозяин не желал. Зато в Сорренто я видел на каком-то бульварчике россыпь валяющихся на земле апельсинов. Попадали. В январе!

Осенью 1967 года мне посчастливилось две недели прожить в Венеции, знаменитом и единственном в своем роде городе. Правда, из-за бесконечных заседаний Конгресса Международной шахматной федерации свободного времени у меня было немного. Заседали в здании казино. В этом здании когда-то будто бы проживал Рихард Вагнер. В одном из залов участникам конгресса показали достопримечательность – большое бурое пятно на стене. Для этого надо было поднять угол гобелена. Специально не закрепленного. След самоубийства азартного игрока неудачника. Застрелился бедняга.

В Венецию чемпион мира Т. Петросян, председатель Шахматной федерации СССР Б. Родионов и я добирались по воздуху. Мне очень понравились названия аэропортов. В Риме «Леонардо да Винчи», в Венеции «Марко Поло». Книгу о великом путешественнике – венецианце я читал в детстве и крепко запомнил. В Венеции Марко Поло за его рассказы о далеких странах считали лжецом, а в Китае канонизировали, как исключительно правдивого человека. Общеизвестно, что Венеция расположена на сотне с лишним островов. Острова разделены каналами. По каналам движутся для услады туристов гондолы. Речные трамвайчики, катера, моторки везут пассажиров и грузы. На меня произвела впечатление моторка – катафалк, причалившая к церкви.

По городу можно передвигаться и пешком. В Венеции около четырехсот мостов.

По утрам я шел на работу, на заседания. Слушал, записывал, общался, глотал табачный дым. Тогда еще не в ходу было понятие – пассивное курение и курильщики не отказывали себе во вредном для окружающих удовольствии.

Всего было две экскурсии. Одна на остров, где стоит монастырь святого Франциска. Келья святого, чье имя носит орден, удивила размером – всего-то метра три квадратных. Близ монастыря монах в коричневой рясе из грубой материи, подпоясанный веревкой, усердно окапывал дерево, не обращая никакого внимания на проходящих людей. Даже не поднял глаз. А земля была сухая, бурая, с виду твердая. Монах был полной противоположностью одной монахине в белом чепце, которую я увидел в речном трамвайчике, когда возвращался. Доброе лицо этой довольно полной женщины привлекало внимание какой-то прямо-таки материнской теплотой. И она не прятала глаза.

На острове Мурано я увидел старинное производство. Знаменитое венецианское стекло ловко выдували современные длинноволосые парни, владеющие на высшем уровне техникой, позаимствованной венецианцами века тому назад у Византии.

В Венеции особенно запомнилась площадь святого Марка. Солнечная погода, множество туристов, непрестанное щелканье фотоаппаратов и голуби, голуби… Вскоре я покинул Венецию, а Тигран Петросян остался играть в международном турнире. Вернувшись домой, он рассказал, что погода резко изменилась и площадь залило водой.

Венецианский шахматный клуб принимал также любителей карточных игр. Это давало известный доход. Я полюбопытствовал, как устроена бухгалтерия клуба. Оказалась, что документации по организации и проведению международного турнира всего-то тоненькая папочка. Нет нашей фирменной проблемы – безналичный расчет. Все просто. К примеру, всем иностранным участникам траты на проезд компенсируются равной суммой. Далеко ли, близко, пешком или спецрейсом – это твоя забота. А у меня на работе я сталкивался с прорвой запретов и в полной мере ощущал справедливость слов Ленина, что социализм есть учет.

Жили мы в удобной и чистой гостинице «Принчипе». Позже, на родине я прочитал заметки какого-то авторитетного, а нынче забытого, одного из членов правления Союза писателей СССР, что в отеле «Принчипе» плохо, он там даже видел крысу. Может быть, идейному товарищу повезло. Поймал шанс для критики капитализма.

Итальянские коллеги проявляли дружелюбие. Когда выяснили, что я знаю несколько латинских слов, обрадовались и стали немедля угощать вином. Так что хоть раз в жизни уроки латыни в юридическом институте имели практические последствия.

Между прочим, я столкнулся с любопытной комбинацией. Мы трое занимали одинаковые номера, но один из них был заметно дешевле. Итальянские коллеги объяснили мне, что городские власти установили для отелей вилку – в отеле обязательно должны быть номера не дороже определенной суммы. Вот администрация и держит такой номер подешевле.