Не было бы счастья

Он сел рядом, а я уткнулась ему в плечо и горько всхлипывала:

- Вот, они теперь узнают, что я не Лиза, и решат, что это я компаньонку порешила, а затем и бабушку с лестницы столкнула, чтобы по завещанию все получить… У-у-у…

- Стоп. О каком завещании идет речь?

- Эмма Францевна сама мне его вчера утром показала. Вся движимость и недвижимость отходит Елизавете Петровне. Поместье в Трофимовке стоит немалых денег, и алиби у меня нет. Вот они и решат… У-у-у…

- Девочка моя, - совсем размяк Федор. - Этого нам только не хватало. Ничего, я что-нибудь придумаю. Ты только не плачь, - целовал он мои мокрые глаза совсем не по-братски.

- И Влад теперь воспользуется моментом, вскроет систему защиты, узнает пароль и утащит партийные деньги. Эммы Францевны нет, ему никто не помешает взломать компьютер, - горестно шептала я, крепче обнимая его за шею.

- Полина… - выдохнул он, припадая к моим соленым губам. - Стоп, наконец, дошла до него моя последняя фраза. - Какой компьютер?

- У Эммы Францевны есть офис в будуаре, за ширмочкой.

- Так. Пошли проверять.

Почти бегом он потащил меня к дому. По дороге мы занесли ведро с рыбой дяде Осипу в летнюю кухню. Он возился на своем рабочем месте, выводя печальные рулады.

Перепрыгивая через две ступеньки, мы взбежали по парадной лестнице на второй этаж, и ввалились в будуар Эммы Францевны.

- Добро пожаловать в клуб простофиль! - крутанулся Влад в офисном кресле.

Ширмочка была сдвинута в сторону. На мониторе компьютера светились созвездия экранной защиты.

- Ха-ха-ха, - невесело рассмеялся Влад. - Кто-то опередил меня и переинформатировал жесткий диск. Компьютер девственно чист… Неужели, Ариадна и отец Митрофаний оказались хитрее, чем я думал?

Влад поднялся с кресла и вальяжной походкой покинул будуар, насвистывая про «его превосходительство». Федор уселся перед компьютером, а я пристроилась на подлокотнике. Он прошелся по клавиатуре, поиграл с «мышкой», но, кроме лукавой надписи: «Тыркни пупку пальцем», ничего умного из компьютера выжать не смог.

- Так был ли мальчик? - Федор откинулся на спинку кресла и в задумчивости поднес мою руку к губам. - Как думаешь, были ли у Эммы Францевны партийные деньги на самом деле, или это ее очередная «маленькая мистификация»?

- Теперь об этом знает только она сама, вернее, ее дух… Ой, что это с Гошей.

Мой верный терьер стоял у одного из шкафов, украшавших будуар. Он шумно втягивал воздух, прислонив нос к щели между дверцами. Точно также он обнюхивал ореховый шкаф в день нашего прибытия в имение.

- Осторожно, там может быть еще одна мумия, - предупредила я Федора и спряталась за его спину.

Смелый филолог распахнул дверцы. Среди шелковых шарфов, меховых горжеток и кашемировых накидок скрючился Галицкий. Он сидел в неудобной позе, подтянув ноги и свесив голову вниз, руки безвольно упирались в пол шкафа тыльными сторонами ладоней.

- Бедный Галицкий, - всхлипнула я. - Его-то за что?

Федор тронул Льва Бенедиктовича за плечо. Тело выпало из шкафа и ожило. Галицкий задвигал руками и ногами, уселся на восточном ковре, и принялся растирать ладонями лицо.

- Господи, как я устал… - проговорил он и посмотрел на нас красными воспаленными глазами. - Что вы здесь делаете? Зачем трогали компьютер?

- Галицкий, вы здесь давно спите? - не обращая внимания на его вопросы, спросил Федор.

Лев Бенедиктович поднялся на ноги и прогнулся в пояснице.

- Не ваше дело, - сердито буркнул он. - Я здесь нахожусь по просьбе Эммы Францевны. Кто вам разрешил включать компьютер?

- Эмма Францевна умерла.

Галицкий прекратил делать зарядку и метнул взгляд на дверь в спальню.

- Я вам не верю!

- Напрасно. Тело уже увезли на вскрытие. Если это убийство, вы первый на подозрении. Сядьте.

Галицкий послушно опустился в рекамье.

- Все равно, на ваши вопросы я отвечать не собираюсь. Я нахожусь на работе. Я частный сыщик. Вот моя лицензия.

Лев Бенедиктович протянул Федору документ. Тот дотошно изучил все надписи, сличил фотографию с оригиналом и сказал:

- В дате срока действия документа подретуширована последняя цифра. Что будем делать?

- А сам ты кто такой? - завопил истошным голосом бывший сыщик. Уж, не из милицейских ли? Лицо мне твое, вроде, знакомо.

- Нет, я из гостей Эммы Францевны, а называть меня можешь просто: Федор Федорович, - по-барски взмахнул он рукой и скучным голосом спросил: - Где, когда и при каких обстоятельствах вы, гражданин Галицкий, убили и спрятали труп Климовой Елизаветы Петровны?

Лев Бенедиктович сжался в рекамье и затравленно посмотрел на меня. Я мило улыбнулась ему в ответ.

- Я не убивал! Она сама таблеток наглоталась, и письмо оставила прощальное. У Эммы Францевны оно в сейфе лежит. А закопать в лесу барыня велела. Я тут ни при чем! А за захоронение в неположенном месте нет уголовной ответственности!

- Как вы объясните причину самоубийства гражданки Климовой?

- Письмо она получила от жениха. Он ей отворот-поворот, вот она и наложила на себя руки.

- Лжете! - по-прокурорски загремел Федор. - Что было в письме?