Не было бы счастья…

И эта иллюзорная жизнь, что шла для него, словно в полудрёме, продолжалась до следующего лета. Олегу казалось, что он впал в непонятное оцепенение и делает всё механически, не вкладывая в это времяпрепровождение ни сердце, ни душу. Лишь изредка казалось, что случится что-то от него независящее и он проснется и заживёт по-настоящему. Если по первости его добродушного и участливого коробило, что часто стал повышать голос, откровенно и грубо хамить Лиде и тёще, то со временем и эта черта стала привычной и обыденной. Разве его вина, что жена нормальной речи не понимает? А так матюгнешься пару раз, и всё встаёт на свои места. Как в детской железной дороге, что когда-то купила мать на новый год. Катится заведённый паровоз по игрушечным рельсам, пока не наскочит на препятствие, и все вагончики валятся набок. И надо вновь ставить их на рельсы, чтобы катились дальше. Лень, что царила в доме тёщи, теперь заняла своё место и в его квартире. Словно нежелание жить по-людски, по-правильному, как приучила мать, и Лида, и Нинка распространяли вокруг себя, как плесень. Заведётся в углу потолка грибок, и ползёт по стенам, никакого с ним сладу. Хороший хозяин старательно счищает эдакую напасть да пропитывает заражённое место олифой, но для этого надо хотя бы желать избавиться. А у Олега все желания давно уснули вместе с ним. Даже близость с женой была скучной. Вот уж точно супружеский долг отдал и до следующего раза не беспокоить. Прежние друзья в гости не зовут, кивают при встрече и со словами: «надо бы посидеть, сто лет не видались» вновь пропадают. Олег решительно отказывался принимать, что вокруг него складывается та же брезгливая пустота, что прежде вокруг Выриковых. Он перестал быть частью семьи Антонины Князевой, своей знакомой, всеми уважаемой, а от пришлых, да ещё и неудачников в придачу, лучше быть подальше. Все ж знают, что неудачники словно заразные больные: рядом постоишь и привет — можешь за больничным бежать. И чем больше Олег ощущал себя человеком второго сорта, которых обычно в гости не зовут и дружбой не гордятся, тем тяжелее для него становилось круто всё поменять. А Лида ничего такого не чувствовала, она обзавелась подругами и уходила на полдня под предлогом с Валюшей погулять. Где она познакомилась с разбитными девицами, живущими по другую сторону железной дороги, не понятно. Света и Ксеня были чуть старше неё, и одна из них также сидела в декретном отпуске. У Ксени был маленький ребёнок, а мужей у обеих не было. Лида тотчас почувствовала своё превосходство. Она-то родила в браке, как положено. Ну хоть в чём-то оказалась выше и значительней. Она заметила, как завистливо вспыхивают глаза подружек, когда Лида с довольной ухмылочкой тянула:

— Ладно, пойду, что ли, а то муж заругает.

Может, и Ксеня, и Светка рады были и сварливому мужу, а нету. Вот так-то. Стало быть, она удачливая и заслуживает уважения. Но Лиде самой очень скоро надоела роль послушной жены. Ну, уйдёт она, и что? Дома-то чего весёлого: готовка да стирка и Олег с вечно постным лицом. Ну телевизор посмотрят, чего дальше-то делать? Живут, как старичьё. А у Светки магнитофон есть! Все записи иностранные, модные ей знакомый парень приносит. Кажется, он частенько остаётся ночевать, ну так а что, может, он потом женится? Главное, не залететь, как дура Ксенька. Раскатала губы, а ухажер, не будь дурак, укатил в Москву, вроде как ничего и не было. Связалась со студентом заезжим, вот и осталась с подарочком, а его ищи-свищи. Даже адреса не знает. Хорошо хоть сбросила сына на бабку и почти вольная птица.

Вернувшийся домой Олег, к удивлению, застал дома Зинку. Девочка сидела с ногами на диване и пальцами вылавливала ягоды из кастрюли с компотом, что стоял рядом прямо на диване. Телевизор орёт на всю квартиру, по полу ползает Валя, старательно мусоля ртом всё, что успела найти: фантик от конфеты, свой ботинок и Лидину тапку.

— Что случилось? Лида где? — пробормотал он, подхватив дочку и в последнюю минуту успев отобрать у неё катушку ниток.

— Чо так поздно пришёл? — вместо ответа буркнула Зина. — Лидка сказала за малой приглядеть часок, а вона уже небось три прошло! Я нанялась, что ли, с Валькой сидеть? Она сыкается да орёт, все руки мне отмотала.

Губы у Олега скривились, бранные словечки застряли в горле.

— Так Лида куда ушла? — стараясь сдержаться, прошипел он.

— Сказала, что к подружке за станцию, на именины, что ли, не знаю я. А-а-а-а, точно, на именины. Намазалась, приоделась и фьють.

— Ладно, иди домой, — бросил Олег. — Я сам с Валей разберусь, иди.

— Не-а, сейчас кино про милицию будут показывать.

— Домой иди, поняла?! — рявкнул Олег.

Испуганно заревела дочка. Зинка фыркнула, пошла к двери. Убедившись, что её не видно, показала родственнику язык.