Не было бы счастья

И по итогу Джаред потерял возможность сливать свою энергию в других людей… А потом, похоже, был приступ, который и повлек смерти.

И ведь даже всплывали у меня в памяти скандальные заголовки, которые то и дело мелькали в различных изданиях и на страницах Сети. Другое дело, что мне было глубоко начхать на светские сплетни и всяческие «горячие новости», так что вся информация проходила мимо меня, даже толком не задерживаясь в голове…

— У парня ведь гипермагика в тяжелой форме, верно? — внезапно задал самый неудобный из возможных вопросов Ланселот Уолш. — И наша развеселая конторка ему славно так подгадила, так?

Морального права рассказывать про диагноз Джареда у меня не было даже после… всего. И даже подтвердить счастливую догадку коллеги язык не поворачивался, для меня это было все то же предательство.

— И все-таки как только выдрессировал, — произнес почти что с завистью протянул Ланселот, даже зная весь расклад, ты все равно радеешь за его интересы больше, чем за собственные. — Впрочем, можешь не говорить, я и так все понял. Как и понял, что ты далеко не главное блюдо в грядущей трапезе нашего замкового чудовища. Но тебя разве что оближут, а вот начальство наше как бы не сожрали…

Я бы и не удивилась такому раскладу, в свете того, что они стали главной причиной того рокового приступа, который сгубил невинных людей. И вот после этого последний граф Грейсток убрался в родовое гнездо и остался страдать здесь, в Корбине. И, видимо, все это время он развлекался далеко не одними только книгами и размышлениями о высоком.

— Положим, что все твои подозрения оправданы и Джаред действительно решил сжить со свету обидчиков, — задумчиво протянула я, усаживаясь на подоконник. Холодный уже совершенно зимний воздух обнял со смены, но робко, неуверенно. — Что будешь делать? Кинешься предупреждать о ловушке и грядущей жестокой каре со стороны настолько грозного противника?

Ланселот рассмеялся от всей души, но первым же зажал себе рот, не желая привлекать слуг.

— Ну, внешне Лоуэлл, конечно, должного эффекта не производит, но такие ведь как раз и самые опасные, — отозвался Ланселот, а потом, резко посерьезнев, добавил: — Никого я предупреждать не собираюсь, обойдутся. Присяги я этим двоим не приносил, да и сами ведь нарвались. Наше ремесло, конечно, подлое по самой сути, но всему предел есть. Да и совесть нужно иметь, в конце-то концов. Боюсь только, заиграется мальчишка с местью, он же зеленый еще совсем. Попадет в беду, угробится или в тюрьму попадет. Всякое бывает.

Все-таки продолжает Ланселот печься о больном парне, а я уже думала, теперь я стала его главной заботой. И все-таки нет.

Впрочем я не беспокоилась насчет того, что жених поддастся мстительности и сотворит нечто необдуманное: плести интригу два года — и тут начать пороть горячку? Я была совершенно уверена в том, что Грейсток и сейчас продумал все на сто шагов вперед и готов к любым неожиданностям. Он не стане просто так подставляться, таким образом играя на руку обидчику.

— Ну, может, его и можно назвать мальчишкой, однако умен и прозорлив не по годам, — пробормотала я, даже не собираясь пытаться отговорить нареченного от задуманного. Тот, кто готовит месть столько времени, не откажется от нее даже после просьб любимой женщины, а я же была всего лишь жизненно необходимой. Выгодная позиция, однако не самая сильная.

Ланселот Уолш развел руками, признавая поражение в споре.

— Ну, насчет прозорливости не поспорю. Только бы не зарвался сверх меры. Да и вообще… не по душе мне все эти уловки.

Глава 18

День прошел… странно. Я ждала чего-то вроде грома среди ясного неба, по итогу же никто не пытался нарушить покой обитателей Корбина. Жизнь текла все также размеренно и чинно, разве что Джаред при каждой попытке завязать разговор старательно прятался за работой, письмами, книгами, чем угодно. Кажется, побыв жертвой чужой сексуальной агрессии, граф Грейсток решил осмыслить произошедшее как следует и избегал моего общества. По крайней мере, наедине.

Такое поведение меня почти умиляло и заставляло вспомнить, сколько на самом деле лет моему жениху и как проходила его жизнь. Поцелуи в его исполнении, разумеется, стали настоящим видом искусства, но совершенно точно, в его жизни было не настолько много женщин, чтобы на мой напор реагировать страстью. Ничего, исправим. Ну, или поиздеваемся всласть, как дело пойдет, как дело пойдет.

Ланселот наблюдал за очередным витком моей личной жизни и только усмехался, подмечая ту или иную деталь. Раньше его не особо интересовали романы, в которые я регулярно влипала, однако нынешняя история во всех смыслах стала исключением.

За ужином Джаред словно бы оживился и умело поддерживал беседу за столом, радуя перлами красноречия всех собравшихся, в том числе и явно недоумевающего доктора Монтегю. Я не понимала, что именно ставило в тупик пожилого целителя, однако тот действительно вел себя как человек, искренне растерянный происходящим.