Не было бы счастья...(СИ)

Томас наблюдал, как Билл солнечно улыбается молодому арабу, отвечая ему что-то на французском, которого Том не знал. Араб же смотрел на Вильгельма, как на рахат-лукум, которым все гости сегодня угощались, а юноша продолжал смеяться над репликами своего собеседника.

Когда Том представил Билла гостям, он уловил несколько насмешливых улыбок людей, которые сразу поняли, что Каулитц ему не просто друг, и этот араб явно был в их числе.

— Черт, друг, теперь я понимаю, куда ты срываешься каждый вечер, бросая нас всех в офисе – Георг, один из лучших друзей Тома, чуть подтолкнул его локтем. – Билл действительно потрясающе хорош. Глядя на такого мальчика, даже гетеросексуал засомневается в собственной ориентации.

— Да – Том, с мрачным видом наблюдавший за флиртом Билла и арабского бизнесмена, искоса глянул на друга.

— Гляди, этот носатый субъект так смотрит на мальчишку, будто хочет перекинуть его через седло и умчать в пески пустыни – хихикнул Георг, но тут же заметил, что его другу отнюдь не весело. – Да ладно тебе, Том, я же шучу.

Трюмпер наблюдал за тем, как араб попытался приобнять юношу за талию, но Билл ловким незаметным движением ушел от прикосновения, но не прекратил улыбаться, отвечая что-то собеседнику. Тот явно воспринял маневр Каулитца за попытку набить себе цену.

Билл уже десять минут пытался вежливо отвязаться от назойливого араба, который ощупывал его масляным взглядом, и периодически пытался облапать неухоженными руками. Поэтому появление рядом с ними одного из музыкантов воспринял как манну небесную.

— Герр Каулитц, танцовщицы готовы. Можем начинать?

Билл посмотрел на большие настенные часы и кивнул.

— Да, начинайте.

Верхний свет в гостиной медленно погас, из освещения остались только несколько мерцающих светильников, заиграла ритмичная восточная мелодия, и в комнате появились две красивые девушки в традиционных нарядах гаремных одалисок. Они начали резко извиваться под будоражащий кровь ритм, заставляя расшитые металлическими пластинками костюмы, позвякивать в такт мелодии. Их тела блестели и переливались, приковывая взгляды мужчин, смотревших на представление с огромным интересом.

Билл обратил внимание на то, как Томас застыл на месте, не выпуская бокала из тонких пальцев, его карие глаза неотрывно следили за соблазнительными движениями бедер белокурой танцовщицы, которая как раз сняла с головы платок, позволяя водопаду золотых волос рассыпаться по точеной спине и полному бюсту. В глазах мужчины Каулитц увидел хищный огонек, который был так хорошо ему знаком, и это, почему-то едва не заставило Билла разреветься. В груди поселилось болезненное чувство обиды, хотя юноша и пытался убедить себя, что ему не должно быть дела до увлечений Трюмпера. Не выдержав, Билл незаметно покинул комнату, не увидев, что тот приставучий араб проводил его насмешливым взглядом.

После представления гости стали расходиться, прощаясь с хозяином дома, а Том озирался вокруг, пытаясь понять, куда подевался Билл. Проводив последнего гостя, Том спросил у одной из официанток, которые убирали последствия вечеринки:

— Вы не видели, куда направился герр Каулитц?

Молодая девушка остановилась, удерживая стопку тарелок и ответила, махнув рукой в сторону библиотеки:

— Минут двадцать назад он и один из ваших гостей зашли туда.

Билл остановился возле окна, наблюдая за тем, как по ночному саду то и дело пролетают маленькие птички, иногда садясь на ветки аккуратно подстриженного кустарника. Тишина библиотеки помогала юноше справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями.

«Какое мне дело до того, кто нравится Трюмперу?... Я же его ненавижу…».

Каулитц устало вздохнул и отвернулся от окна, присаживаясь на стоящий рядом небольшой диванчик. Этот вечер был для него трудным, деловые партнеры Томаса оказались не очень-то приятными людьми, многие в разговоре откровенно намекали на то, что Трюмперу не удалось скрыть своих истинных отношений со смазливым юношей. Особенно Билла достал молодой араб, который последний час не отходил от него ни на шаг и постоянно намекал на то, что очень хотел бы познакомиться поближе. Билл, осознавая, что не может просто послать важного делового партнера Томаса, пытался свести все к простому легкому флирту, но мужчина оказался слишком настойчивым и непробиваемым, деликатные намеки до него просто не доходили.

От размышлений его отвлек звук открывающейся двери. Двухстворчатая, тяжелая, выполненная из массива дуба, она иногда слегка поскрипывала под собственным весом. В библиотеку вошел тот самый араб, про которого думал Билл. Он хищно улыбнулся вскочившему на ноги юноше, рукой поглаживая короткую черную бородку.

— Абу-Касим, что вы здесь делаете? – на французском спросил Билл, внимательно глядя на приближающегося мужчину.

— Вильгельм – его имя, прозвучавшее с арабским акцентом, было странно слышать – Вы скучаете в одиночестве…

— Я не скучаю, просто немного разболелась голова – ответил Каулитц, отходя от араба еще на шаг.

— Наверно, от огорчения? – он усмехнулся, поймав непонимающий взгляд юноши – Ваш любовник с таким желанием смотрел на танцовщицу.