(Не)чаянная беременность от мажора

Я послушала сестру. Жевала банан, а глаза щипало от слёз:

— Марьян…

— А? — она обернулась ко мне и застыла.

— Маря, я…

Не смогла договорить. Опустила голову. Лицо исказила гримаса рёва. Слезинки катились по щекам, как крупные дождевые капли. Говорить не могла, дышать не могла, думать могла. И не особо понимала, из — за чего плачу.

— Сеструль, ты чего? Хорошая моя, — Марьяна прижала меня к себе. По всхлипам и содроганиям я поняла, что она присоединилась ко мне и от души расплакалась.

— Не… могу… — еле выговорила я.

— Ты уже знаешь, чего хочешь?

— Не… могу-у-у-у, — снова простонала. — Не знаю, как теперь.

— Ты решила оставить малыша?

— Да, — выдавила я и прижалась к сестре теснее.

— Даже если Марат откажется от вас? — осторожно спросила Маря и сжалась в ожидании ответа.

— Ты же меня не бросишь, — умоляюще посмотрела в глаза сестры.

— Господи, нет, конечно. Вы же моя семья.

— Тогда, да. Я хочу оставить ребёнка, — ответила твёрдым голосом.

— Значит, будем рожать. Но у тебя ещё недель пять на попятную. Помни.

— Ма… — я осеклась. Машинально хотела назвать сестру мамой, от чего снова разрыдалась.

Марьяна терпеливо гладила меня и успокаивала ещё какое-то время.

— Чай настоялся. Пей маленькими глоточками, — она разлила ароматный напиток в большие кружки. — Когда планируешь осчастливить Маратика?

— Сегодня. Он заберёт меня после пар, — горячий живительный эликсир прокатился по горлу, согрев душу. Мне стало легче, не столько от чая, сколько от того, что я произнесла своё решение вслух. Теперь оно чётко обозначено и имело место быть. Осталось Марату узнать об этом.

— Черкни хоть мне, как разговор пройдёт.

— Вряд ли он запрыгает от радости до потолка и осыплет меня благодарностями.

— Трезво мыслишь, будущая мать.

— А ты умеешь подбодрить.

Глубокая ночь. Я сидела на диване дорогого московского отеля. Но не замечала его стильной обстановки, простора комнат. Смотрела прямо перед собой невидящим взглядом — усердно занималась самовнушением. Получалось не очень удачно.

— Мне нужно сказать тебе кое — что… В общем… — я запнулась. Слова застряли в горле. Как же сложно выдавить их из себя.

Во рту пересохло. В глазах плыло от волнения. Руки и ноги вибрировали. Язык не слушался. В висках пульсировало до боли. А сердце колотилось так быстро, что пропускало удары и заходилось в истерике.

Я обязана сказать правду Марату, дальше тянуть некуда. Решилась же. Осталось только немного напрячься и произнести вслух короткую фразу. Без пафоса и сентиментальных оборотов. Коротко и ясно. Раз и всё. И будь, что будет.

Но как же страшно. Вдруг он пошлёт меня, куда подальше? Что тогда делать? Как я без него? От последней мысли расклеилась.

Неудачное время выбрала для размышлений. Теперь мне точно не заставить себя признаться. Страх в очередной раз оказался сильнее. Не устояла под его атакой, сдалась. Настроюсь получше, соберусь и расскажу. В следующий раз. Обязательно. А сегодня всё останется, как прежде.

— Мы с девчонками не сможем пойти в субботу на вечеринку, — выпалила первое, что пришло в голову, и растянулась поперёк кровати. Включила телевизор. Щёлкала по каналам, пыталась отвлечься.

Парень сидел в кресле напротив. От ноутбука оторвался не сразу. Зато своим пронзительным взглядом просканировал меня тут же. От его пристального внимания я окончательно потерялась. Огонь обжёг щёки, почувствовала, как необратимо краснела. Мысли сумасшедшим вихрем закружились в голове.

Принялась внимательно изучать пальцы. Маникюр пора обновить. Надо завтра не забыть написать мастеру, а то останусь с отросшими ногтями. Завтра пять лекций. Отдохнём. Пятница — лайтовый день на учёбе.

— Не умеешь ты врать, скажу я тебе, — медленно произнёс любимый, скрестив руки на груди.

Я пылала изнутри и снаружи. Погибала заживо в собственном пожаре. Пальцы заметно затряслись. Сцепила руки в замок. Взгляд на Марата не поднимала, смелости не хватало.

— С чего ты взял, что я обманываю? Ерунда какая, — мямлила, бегая глазами по комнате.

Это я так непринуждённость изображала. Смешно со стороны, наверное. Только он не улыбнулся. Наоборот — напрягся всем телом, почувствовал неладное. У моего мажора природное чутье на неприятности. Оно его не подвело.

— Нервничаешь. Трясёшься вся. Выпей чего-нибудь. Иначе вырубишься. Что мне тогда с тобой делать? Бездыханные тела меня не заводят.

— И то правда, — на ватных, трясущихся ногах подошла к мини — бару и взяла пол-литровую бутылку минеральной воды. Теперь мне предстояло самое сложное — налить её в стакан дрожащей рукой. Посмотрела на крышку, открыла её и выпила половину залпом, прямо из горлышка.

— Ничего себе, какой сушняк, — рассмеялся парень. — Теперь говори.

— Не знаю, что ты ожидаешь услышать. Всё предельно просто — на понедельник много делать. Будем готовиться.

— Отличная версия. Умница. Садись. Два. Следующая попытка.

— Я… Успокойся уже. Что за подозрительность? — нет, не могла я произнести эти слова. Ещё один спокойный вечер с любимым. Всего один, а потом точно скажу.

— Что же такое ты натворила? Третья попытка. Интрига усиливается.