(не)Человек

Огнями по бокам управляли две молодые девушки, до того быстро и ловко орудующие своими пылающими кистенями, что Сергею оставалось только искренне поражаться их мастерству. Не замедляясь ни на секунду, горящие сферы на цепях рассекали воздух по всевозможным орбитам, временами сливаясь в практически неразрывные огненные шлейфы. И всё это в безупречной координации друг с другом. Даже сами артистки неустанно кружились в диком ритме песни, формируя до того притягивающий взгляд танец, что страшно было даже на секунду от него отвлечься. Не хотелось пропустить ни единого мига.

А отвлекаться всё же приходилось, ибо фронтменом выступления совершенно очевидно являлся темноволосый парень в центре. Тот, что орудовал исторгающим искры полутораметровым посохом. Нисколько не уступая в мастерстве и артистичности двум своим коллегам (а на деле даже немного превосходя их), он порождал натуральный сверкающий вихрь. Обилие вырывавшихся из вращающегося посоха искр едва ли не полностью скрывало самого артиста, но тем не менее продолжало безукоризненно следовать его воле. В каждой новой вспышке и в каждом последующем вращении читалась строго выверенная программа. И, насколько мог судить Сергей, все трое исполняли её высшей степени безукоризненно.

Причём он явно был не одинок в своих суждениях.

Даже чрезвычайно громкая музыка не могла заглушить тех восторженных криков, что доносились со всех концов клуба. Сергей не сомневался, что если бы он таки заставил себя отвести взгляд от выступающих и порыскал глазами среди зрителей, то не нашёл бы там ни одного разочарованного или хотя бы скучающего выражения. Впрочем, делать этого он, конечно же, не собирался. Игравшие в нём волнение и увлечённость этого бы просто не позволили.

А меж тем обстановка на сцене понемногу менялась. Огни угасали, движения замедлялись, а бодрая музыка уверенно сходила на нет. Свет и тот начал снова тускнеть, отчего спустя уже где-от полминуты зал вновь погрузился в накрытую тьмой тишину.

Но длилось это совсем недолго.

Вскоре новая композиция мягко разрезала полную ожидания тишь и новые же огни начали зажигаться на сцене. Вернувшееся к прежнему уровню освещение явило взору четыре фигуры. Две пары девушек и юношей в псевдоаристократических тёмных нарядах медленно вышагивали в ритме стилизованной под классику музыки. Дамы сжимали в левых руках по увенчанному огоньками вееру, тогда как кавалеры постукивали по полу горящими наконечниками вычурных тростей.

Сергей не был силён в классических танцах и потому не мог сказать, к чему именно артисты отсылали, но что-то знакомое в их движениях всё же находил. Пары неспешно двигались по кругу, глядя в глаза партнёру и выставив перед собой правые руки, но коснуться при этом друг друга никто не смел. Между выставленными ладонями дам и их кавалеров неизменно оставались один-два сантиметра, и только лишь немигающие взоры создавали меж танцующих нерушимую связь. А веера и трости тем временем выписывали в пространстве плавные размеренные движения, ещё больше подчёркивающие некую возвышенность и даже интимность происходящего. Полная противоположность первому акту.

Однако затем на сцене начал разыгрываться настоящий сюжетный спектакль. Сильно сблизившись, одна из дам спровоцировала падение другой. В немом диалоге особы взялись выяснять отношения, к чему без промедлений присоединились и их спутники. И всё это под неумолимо мрачнеющее музыкальное сопровождение.

И вот в миг, когда страсти достигли предела, парни сбросили с себя сюртуки и принялись фехтовать горящими тростями так, будто те были саблями. А вместе с тем девушки сорвали с себя пышные юбки, что, взметнувшись в воздух, ярко вспыхнули поглотившим их пламенем, и начали энергичными танцами поддерживать «защитников их чести». Резкие перемены в музыке, разумеется, также присутствовали. Теперь в ней всё яростнее и отчётливее звучали быстрые электронные мотивы, хотя и заметно ослабевший налёт классики продолжал сохраняться.

Сергей аж рассмеялся от такой картины. Её крайняя несуразность и вместе с тем полная органичность захватывали его с головой. А ведь это она только начинала набирать обороты. Вскоре сражающиеся стали буквально выдыхать огонь над головами друг друга. А уж когда к делу подключилась акробатика…

Восторгу зала не было предела. Сергей ограничивался преимущественно широкой улыбкой и громкими хлопками, но подобная сдержанность была скорее исключением. По клубу прокатился такой гвалт выкриков, аплодисментов, возгласов и топотов, что на полный десяток секунд стало неслышно даже изливающуюся со всех сторон музыку. Хотя громкость у оной была соответствующей размаху шоу.