Не чужие

Минуты кажутся вечностью, я чувствую, как мое тело бьет мелкая дрожь. Волнуюсь до чертиков. Я представляла себе наше свидание совсем по-другому, и мои мечты не имеют ничего общего с реальностью. В них мы целовались с Давидом прямо в машине, много шутили, а ещё выбрались за город, чтобы посмотреть на звёзды.

Мощная фигура появляется в дверях магазинчика, и я напряжённо наблюдаю за приближением Давида. В руках — букет ирисов, и на моем лице появляется лёгкая улыбка. Все же это свидание.

— Держи, — протягивает букет в мою сторону, и, когда наши пальцы соприкасаются, меня бросает в жар,

— Спасибо, они прекрасные. — Подношу к лицу цветы, чтобы вдохнуть их аромат, и прячу взгляд в ирисах. — Но не нужно было, я ведь пошутила, Давид, — смущенно улыбаюсь я и ловлю на себе его задумчивый взгляд.

Он смотрит на меня безумно долго, словно решает сложную задачу. Я не решаюсь отвернуться первой. Букет в моих руках кажется безумно тяжелым, а губы Давида — привлекательными. Я сама не замечаю, как подаюсь вперёд. Наклоняюсь к нему всем корпусом и тянусь своими губами к его.

Глава 26. Лера

В первое мгновенье ничего не происходит. Губы Давида плотно сомкнуты. Он замер и не двигается. Никак не реагирует на мой внезапный порыв, но и не отталкивает меня.

Поэтому я смелею, провожу языком вдоль его губ, легко прикусываю его нижнюю губу, оттягиваю ее зубами. И когда уже решаю, что не добьюсь взаимности, Давид внезапно приоткрывает рот, а его пальцы зарываются в волосы на моем затылке.

Он фиксирует мою голову, медленно отвечает мне. Наши языки переплетаются, жесткая щетина царапает нежную кожу моего подбородка. В одну секунду целомудренный поцелуй превращается в нечто иное. Порочное и неудержимое.

Я забываю, как дышать, прижимаюсь к Давиду всем телом, желая оказаться еще ближе. Забываю о цветах в своих руках, обо всем забываю. Есть только это мгновенье, губы желанного мужчины, наши сердца, что бьются сейчас в унисон, и дыхание — одно на двоих.

Из моего горла вырывается стон. Ладонь Леонова ползет вниз по спине, поглаживает поясницу, он обхватывает обеими руками меня за бедра, я приподнимаюсь, желая пересесть к нему, как вдруг рядом с нашей машиной кто-то начинает громко сигналить — мы перегородили заезд во двор, — и момент улетучивается.

Давид резко отстраняется от меня. Кладет руки на руль, дышит рвано и часто. Я дрожу всем телом, пораженно смотрю на мужчину, жалея, что все так быстро закончилось.

Мужчина берет себя в руки, переключает передачу и возвращается на дорогу. Кажется невозмутимым и безразличным. Ощущение, словно между нами вновь выросла пропасть. Как же сложно понять Леонова.

— Пристегнись, — хрипло произносит он, бросив на меня быстрый взгляд.

И вновь в нем нет ни тепла, ни намека на симпатию. Но то, что произошло между нами всего минуту назад, — прямое доказательство того, что я ему небезразлична.

— Да, конечно. — Дрожащими руками дергаю ремень безопасности, потом поправляю на себе одежду и вжимаюсь в кресло. — Чем ты недоволен? — спрашиваю я, осмелев.

— С чего ты взяла?

— Твое настроение так же переменчиво, как погода за окном. У меня создается ощущение, что ты никак не можешь определиться с тем, что чувствуешь ко мне. Ты то отталкиваешь меня, то обратно зовешь. Честно говоря, я запуталась, Давид. Я тебе нравлюсь или нет? Я спрашиваю это для того, чтобы понимать, как себя вести. И стоит ли снова пытаться тебя поцеловать.

Я чувствую в себе прилив уверенности. Вновь могу говорить с мужчиной на равных. Теперь почему-то не боюсь спугнуть его своим взрывным характером. Надоело притворяться хорошей, послушной девочкой. Хочу быть смелой.

— А ты как думаешь, Лер? Нравишься мне или нет? — не поворачивая головы в мою сторону, спрашивает Давид.

— Похоже, что да. — Пожимаю плечами и поглаживаю пальцами ирисы, которые успела помять во время поцелуя. — Но отчего-то сдерживаешь себя. Как в бане. — Мои щеки покрываются румянцем, стоит вспомнить о том, что произошло там. — Ты хотел меня, но оттолкнул. Это из-за нашей разницы в возрасте? — допытываюсь я, желая сегодня расставить все точки над «і».

— Возможно. Включи музыку погромче, Лер, — уходит от прямого ответа Давид, и больше сегодня я не решаюсь начать тему наших с ним отношений.

Мы бронируем дорожку на час. Переобуваемся, делаем заказ. Никакого алкоголя сегодня, Давид за рулем. Лишь кола, салат для меня и стейк для Леонова.

Мое имя на экране высвечивается первым, я выбираю шар, который по весу кажется мне подходящим, прицеливаюсь и изящно бросаю его на дорожку. По крайней мере, я очень надеюсь, что это выглядело именно изящно.

С замиранием сердца наблюдаю за тем, как шар быстро катится в направлении кеглей и выбивает сразу четыре. Неплохо.

С улыбкой на лице поворачиваюсь к Давиду и подмигиваю ему. Он странно улыбается в ответ. Поднимается со своего места и берет в руки шар.

Конечно же, Давид выбивает страйк. Меня охватывает азарт, мне так хочется победить, что, когда счет сравнивается, я по несколько минут настраиваюсь на каждый бросок.