Не чужие

Лицо председателя багровеет на глазах, но он не произносит ни одного слова в свое оправдание в ложно навязанных мне обвинений. Мы бы и без видео выиграли это дело, но нужна была прилюдная порка Эльвире, а также обеление чести и достоинства всей моей команды, включая врача. Его ни при каких обстоятельствах нельзя было подставлять под удар. Пусть это так и останется тайной, которую невозможно больше обличить.

— Кирилл, прости меня ещё раз, — Артем Ильич хлопает меня по плечу, когда мы выходим из здания.

— Проехали, — поглядываю на выход. Эльвира ещё пока не вышла.

— Парень, а ты молодец. Жду тебя на практику, как договорились.

Олег разрешил пройти у него практику перед моей дипломной работой через год. Грех отказываться от такого предложения. Жизнь может повернуть в совершенно другое русло, и бокс останется просто боксом, который я буду смотреть исключительно через экран телевизора.

— Непременно, — жму его руку и иду к своей машине.

На часах уже практически два часа дня и, если мне повезет застану Еву прямо в кафе. Сделаю ей сюрприз.

Приехав на место, захожу в кафе, но ее тут нет, да и мобильник не отвечает. Оставляю машину на месте и иду в сторону пешеходного перехода.

Меня бросает в жар, а затем в ледяной озноб, когда я вижу Еву, склонившейся над человеком. Бегу, что есть силы. Оказавшись рядом, перевожу взгляд на лежащего мужчину.

Это Давид. Его лицо все в крови, рука неестественно лежит — значит сломана. Кость не видна, скорее всего закрытый перелом. Затем проверяю пульс. Нитевидный, но есть. Жив.

— Ева с тобой все хорошо? — обхватываю ее лицо руками, пытаясь расслышать, что она пытается мне сказать, но из-за уличного шума получается сделать это с трудом.

Она повторяет и повторяет комбинацию цифр, не останавливаясь, будто загипнотизированная. — Что произошло?

— Он защитил, спас… — заикаясь говорит она, припадая к нему. — Машина… Черная… Восемь… Три…

Я продолжаю наугад, вспоминая, что где-то такой порядок уже видел или слышал. Она поднимает на меня свои бездонные голубые озера полные слез и отчаяния.

— Т-ты з-знаешь?

Только это не случайный набор цифр, а номер автомобиля, принадлежащий бывшему мужу Эльвиры да и по описанию подходит.

Глава 42

Ева

Сидя в удобном кресле напротив больничной кровати Давида, рассматриваю его лицо. Его пушистые угольные ресницы слегка подрагивают во время сна, заставляя меня в очередной раз облегченно выдохнуть. Живой. Все хорошо. Страшное позади.

— Долго будешь не меня смотреть? — от неожиданности вздрагиваю, не ожидая такого приятного разоблачения.

— Ты… Меня спас, — поднявшись на ноги, подхожу к нему. — Давид…

— Хочу пить, — спохватившись, наскоро наливаю в рядом стоящий стакан воды, а после помогаю ему занять положение полулежа, как советовал лечащий врач.

— Я долго был в отключке? — он дотрагивается ладонью до левой половины груди, болезненно морщась.

— Ты спал почти два дня с малозначительными пробуждениями. Как объяснил врач — это действие лекарств, — неловко улыбаясь, не знаю можно ли в такой ситуации вообще проявлять позитивные эмоции. — Самое главное ты живой.

— Так болит… — практически рычит от боли. Жму кнопку вызова медперсонала.

Медсестра приходит достаточно быстро, ставя капельницу с обезболивающими и просит не беспокоить пациента без особой надобности. Не каждый может перенести ушиб головного мозга и остаться без видимых последствий для своего здоровья. Убедившись, что Давид снова заснул, потихоньку выхожу из палаты.

Присев на небольшой белоснежный диванчик, решаю набрать Кирилла и узнать, как продвигается расследование. Он сразу принимает вызов.

— Врач сказал, что жизненно важные структуры в головном мозге не пострадали, а в остальном должен быстро пойти на поправку, — вытираю со своих щек слезы, что катятся крупными горошинами.

— Ева, милая, успокойся, — говорит так мягко и нежно. — Подлатаем нашего спасителя, — шмыгнув носом, прикрываю одной ладонью лицо.

— Их задержали? Кирилл, скажи…

— Муж Эльвиры сдался с повинной сразу после наезда, а вот она… Уехала из города в неизвестном направлении, — чувство несправедливости затапливает с головой, пропуская через каждую клеточку моего естества все прожитое двух дневной давности.

— Господи… Она сможет снова нам навредить?! — спрашиваю, а у самой сердце стальным обручем сжимается из-за новой угрозы.

— Либо она сама сдастся по доброй воле, не усложняя себе дальнейшее гнусное существование, либо… ее ждет более суровый вариант наказания с бо́льшим сроком.

— Хорошо, если так и будет, — Инесса Альбертовна идёт по коридору, глядя на меня. — Если будут еще какие-нибудь новости я тебе позвоню.

Положив мобильный телефон в сумочку, смотрю ей в глаза. Она останавливается передо мной.

— Узнала, что ты здесь, причем безвылазно, — иронично кривит рот в подобии улыбки.

— Он спас мне жизнь. Это малое, чем я могу ему отплатить, — Инесса присаживается рядом со мной.

— Почему ты отказалась от госпитализации? — пристально смотрит на мои ноги. Пришлось одеть джинсы, чтобы не вызывать излишнего интереса у малознакомых людей из-за ссадин и синяков на коленях.